Независимость Косово, о которой так долго и так неоднозначно и противоречиво говорили всё последнее время ведущие политики, политологи и журналисты практически всех стран мира, наконец, провозглашена. Как говорится, свершилось, и повернуть вспять возникшую опасную политическую ситуацию, связанную с этим событием, теперь никому уже не дано. Так можно ли теперь, наконец, окончательно поставить точку в дискуссиях на эту тему? Так ли всё однозначно сегодня в этом вопросе? Увы, судя по многим признакам, это ещё далеко не конец, а только самое начало, о чём свидетельствуют неумолимые факты.

Провозглашение независимости Косово разделило по своему отношению к этому событию государства мира на два противостоящих друг другу лагеря. Причем, оно разделило между собой не только страны мира вообще, но и страны, входящие в СНГ. Оно разделило весь мир также на те государства, которые считают себя уже признанными, и те, которые до сих пор являются непризнанными, но хотели бы этого добиться

К сожалению, на это важное обстоятельство, несущее в себе потенциал будущих международных проблем, сегодня, как правило, обращают слишком мало внимания. Между тем, оно уже вскоре может оказаться куда более существенным, чем всё то, что происходит сегодня в Косово и вокруг него.

Непризнанные государства на территории СНГ ждали решения по Косово долго и терпеливо, связывая с ним надежды на своё собственное признание. Поэтому сразу же после провозглашения независимости Косово они сделали давно от них ожидавшиеся заявления.

Спикер Верховного Совета Приднестровья Евгений Шевчук, например, комментируя сообщение о провозглашении независимости Косово, заявил: «Мы начинаем новый отсчет времени в новой системе международных отношений, когда часть одного из государств, на основании ряда исторических событий, приняла решение жить независимо, и это государство может быть признано».
По его мнению, ситуация вокруг Косово является серьезным основанием для пересмотра ряда основополагающих системных аргументов, которые заложены сейчас в международные отношения.
«Мы видим, как в Косово вырабатываются новые юридические подходы для принятия решения по международному признанию края, и это будет серьезным экзаменом в целом для ООН», – считает приднестровский спикер, - Мы видим, как ряд стран отдают приоритет праву наций на самоопределение при наличии другой жесткой международной нормы о нерушимости границ, – подчеркнул Шевчук. – Поэтому те международные нормы, которые ранее не допускали такого развития событий, фактически отходят в историю».
«Признанием Косово вырабатывается новая система подходов, которая, на наш взгляд, должна быть применима во всех странах»,– заключил приднестровский спикер.

Напомню, что в марте 2006 Сербия озвучила свою максимально либеральную позицию по вопросу о Косово. «Сербия согласна на то, чтобы в Косове управляло албанское большинство с учетом прав сербского меньшинства»,- сообщило тогда агентство ИТАР-ТАСС. Об этом заявил министр иностранных дел Сербии и Черногории Вук Драшкович.
Сербия не желает управлять Косово и не имеет ничего против самостоятельности края, вплоть до его отдельного представительства во всех международных структурах, но, как подчеркнул Драшкович, за исключением ООН (то есть, Косово не будет признано полноправным независимым государством). Он заявил о готовности Белграда к тому, что Косово будет «двигаться в направлении интеграции в евроатлантические структуры собственным, параллельным сербскому, путем».
Драшкович также отметил, что «в настоящий момент только такая позиция Белграда на переговорах о статусе края может рассматриваться как реальная». В то же время, министр напомнил, что остается неизменной позиция сербского руководства о том, что «при определении статуса Косова должны быть соблюдены положения резолюции Совета Безопасности ООН № 1244 о нерушимости признанных международным сообществом границ Сербии и Черногории с Албанией и Македонией».

Таким образом, Белград вполне допускал независимое существование Косово, вплоть до его представительства во всех видах международных организаций, но, что принципиально важно, кроме ООН. Следовательно, он допускала максимальную свободу Косово, но без формального нарушения территориальной целостности Сербии, как государства.

До тех пор, пока Совбез ООН не признает Косово, оно не может стать членом ООН. Следовательно, Косово сегодня взяло себе силой всё то, что вчера ей предлагала Сербия вполне добровольно. То есть, право быть самостоятельным государственным образованием и членом всех международных структур, но без членства в ООН. Разумеется, последнее зависит не от Сербии, а от России, имеющей право вето в Совбезе ООН. До тех пор, пока Россия не даст своего согласия в Совете безопасности, Косово не сможет получить членство в ООН.

Но что оказывает сегодня наибольшее, определяющее влияние на позицию России в этом вопросе? С чем связана её последовательная и принципиальная позиция по отношению к независимости Косово? Именно здесь мы сталкиваемся с главной проблемой признания независимости непризнаных государств на территории СНГ, которую рассмотрим на примере позиции Приднестровья, заявленной спикером ВС ПМР Евгением Шевчуком, и вытекающих из неё последствий.

Прежде всего, следует понимать, что требование других непризнанных государственных образований для себя права действовать так, как действует сегодня Косово, это ничто иное, как попытка легитимизировать сам Косовский прецедент.
Это требование ставит в весьма сложное положение Россию, как постоянного члена Совбеза ООН. Конечно, она всегда отстаивала право ПМР самостоятельно определять свою судьбу, но она также никогда не отказывалась и от признания территориальной целостности Республики Молдова. Однако, сегодня возникла уникальная ситуация, при которой Приднестровье оказалось вынужденным требовать для себя то, что далеко выходит за пределы официальной позиции России в этом вопросе.

Должна ли России теперь отказаться от своей прежней позиции, то есть признания территориальной целостности, как Сербии, так и Молдовы, и стать на позицию признания территориального раздела этих стран по требованию и под давлением одной из сторон конфликта, стремящейся к обособлению?
В 2001 году, когда заключался договор о стратегическом партнерстве между РМ и Россией, в предисловие к нему был включен пункт о том, что Россия признает решение проблемы Приднестровья только с позиции территориальной целостности Республики Молдова. Статус региона при этом следовало определить исключительно в ходе переговоров между Кишиневом и Тирасполем.

То обстоятельство, что в 2005 году Молдова в одностороннем порядке приняла печально известный «Закон о правовом статусе ПМР», является абсолютно бессмысленным, более того, вредным мероприятием, если она действительно хочет урегулировать конфликт на базе сохранения территориальной целостности страны. Однако, если она исходила только из желания сорвать переговорный процесс, наглухо заблокировать его, законсервировать нынешнюю ситуацию, ещё дальше оттолкнуть от себя Приднестровье, то в этом смысле принятый закон, как говорится, «бьёт в самую точку».
Как следствие, сразу же этого решения молдавского парламента последовал референдум в ПМР, на котором граждане Приднестровья в очередной раз продемонстрировали своё желание жить отдельно от Молдовы и интегрироваться в Россию. Нынешняя же позиция властей Приднестровье является ничем иным, как прямым следствием принятых на этом референдуме решений.

Вчитаемся еще раз в то, что говорит спикер приднестровского парламента: «Мы видим, как ряд стран отдают приоритет праву наций на самоопределение при наличии другой жесткой международной нормы о нерушимости границ. Поэтому те международные нормы, которые ранее не допускали такого развития событий, отходят в историю. Признанием Косово вырабатывается новая система подходов, которая, на наш взгляд, должна быть применима во всех странах».

В чем же заключается этот новый подход в случае с Косово? Прежде всего, в том, что Косово не стало договариваться с Сербией, а в одностороннем порядке провозгласило свою независимость, а для обеспечения защиты этой независимости согласилось на протекторат со стороны США и ЕС (читай, НАТО).

Таким образом, суть вопроса вовсе не в том, что некий край прежде единой страны стал вдруг от неё отдельным, независимым, самостоятельным, а в том, что он стал таковым в одностороннем порядке, не договорившись предварительно об этом ни с кем, но заручившись негласным согласием наиболее сильных и влиятельных в мире игроков – США, ЕС, НАТО. При этом формируется вовсе не новая система права, а всего лишь новая – крайне неустойчивая - система баланса сил в мире.

Право, примененное при урегулировании конфликта, есть способ достижения договоренности между непосредственными его участниками мирными средствами, не наносящими ущерба их интересам. Сила в этой ситуации есть способ разрешения конфликта и достижения сепаратной договоренности только между наиболее сильными игроками, при которой интересы других, более слабых, сторон конфликта игнорируются.

Таким образом, основой «нового мирового порядка», контуры которого чётко обозначились с момента одностороннего провозглашения независимости Косово, за которой, совершенно не таясь, маячат «гаранты» - поигрывающие мускулами Вашингтон и Брюссель, должна стать, в первую очередь, договоренность между США и их союзниками на Западе, с одной стороны, и Россией и её союзниками на Востоке, с другой. Без этого вместо порядка мир получит хаос.

Принимая опасные правила игры, устанавливаемые этим «новым порядком», Приднестровье выступает теперь с позиции одностороннего и, что, увы, не исключается, силового утверждения своей независимости.
Но возникает принципиально важный вопрос: Кто выступит гарантом этого самоутверждения независимости левобережного региона Молдовы? Если Россия, судя по заявлениям её официальных лиц, по-прежнему не готова признать провозглашение независимости Приднестровья в одностороннем порядке, следовательно, Тирасполь вынужден будет искать других гарантов провозглашения своей независимости. Может быть, даже в лице США и ЕС, как это было в случае с Косово. То есть, фактически, апеллируя в своём стремлении к независимости к «новому порядку», созданному казусом Косово, ПМР апеллирует … к поддержке со стороны Вашингтона и Брюсселя!
Представим себе, что завтра США, как это имело место в случае с Косово, заявят вдруг, что признают независимость ПМР. Чисто теоретически, они имеет полную возможность так поступить. Но в какой ситуации окажутся тогда все остальные стороны, так или иначе причастные к данному процессу?
В самом лучшем положении, естественно, окажется сама ПМР, если, конечно, она сможет в полной мере воспользоваться этим новым своим положением.
В худшем положении окажется Молдова, хотя, следует честно признать, она давно уже свыклась с мыслью о том, что Приднестровье для неё – «отрезанный кусок».
А вот Россия окажется не только в проигрышном по всем статьям, но и в весьма двусмысленном положении. Её претензиям на восстановление статуса великой державы эта ситуации нанесёт весьма ощутимый ущерб на международной арене, а также подорвет позиции её руководства внутри собственной страны.

Из этой непростой ситуации у России есть только один приемлемый выход. Она ни в коем случае не должна поддерживать нынешнее руководство ПМР, которые выстраивают такую опасную политическую конструкцию, и стоять до конца на своей прежней, принципиальной позиции.
Твёрдая принципиальная позиция России нужна сейчас, как никогда. И не только ей самой. Проблема даже не в том, что в нарастающей в мире нестабильности необходимо, чтобы хотя бы одна страна была гарантом стабильности. Проблема, прежде всего, в том, что новый мировой порядок не может строиться на меркантильной основе и стремлении тех или иных держав к получению односторонней выгоды.

Поэтому совершенно неправы те, что считают, что главная суть российской позиции по отношению к казусу Косово состоит в утверждении территориальной целостности и незыблемости границ в противовес праву нации на самоопределение.

Как заявил спикер ВС ПМР Евгений Шевчук, «мы видим, как ряд стран отдает приоритет праву наций на самоопределение, при наличии другой жесткой международной нормы о нерушимости границ». Российская внешняя политика, как известно, на протяжении последних двухсот лет неизменно строится именно исходя из приоритета права наций на самоопределение.

В действительности же, не существует никакого противоречия между названными выше правами. Более того, это одно и то же право. А то, что мы наблюдаем сегодня, есть всего лишь политическая игра, стремление получить одностороннее преимущество.

Почему это одно и то же право? Дело в том, что исходным является священное право любого народа на жизнь и развитие. То есть то, что и называется правом на самоопределение. Жизнь и развитие – это и есть самоопределение наций. Но самоопределение нации не может происходить в неком виртуальном пространстве. Оно всегда происходит на определенной территории.

Всякая нация, так же, как и всякий человек, должна обладать территорией, в пределах которой она проживает. А территория эта должна иметь границу. Граница полагает предел пространственного развития нации или народа. Современная мировая система сложилась как система существования содружества наций, где права каждой нации на её развитие, в том числе и территориальное, гарантированы всей системой. Выразителем этой системы до самого последнего времени являлась ООН.

Возможно ли в рамках этой системы образование новых наций, за счет распада старых? Безусловно, возможно. Вся история ООН - это образование новых наций. За время её существования количество членов организации практически выросло в 4 раза. Эти новые государства возникали на основе и в пределах старых, так как к моменту образования ООН в мире не было «свободных территорий», которые не были бы включены в ту или иную государственность.
Современная государственность является формой выражения национального целого, в которой между сторонами строятся правовые отношения. Суть права во взаимоотношениях сторон - в договоре и в признании незыблемыми тех принципов, на основе которых строится этот договор.

Выделение в рамках национального целого новой целостности, которая составит основу новой нации и государственности, происходит как противопоставление существующему праву данной нации и поэтому, чаще всего, воспринимается данным государством как противоправное действие.

В то же время и новая целостность не может определиться как правовое целое. Поэтому она определяется на основе тех или иных, найденных ею традиций. Как правило, это исторические традиции совместного существования данного целого и язык. Это можно найти практически в каждом случае образования новой национальной целостности. Но после обособления, достигнутого мирным или не мирным путем, новое целое вынужденно строить свою государственность и, значит, полагать его основой право.
В том числе, оно вынуждено выстраивать правовые взаимоотношения с национальным целым, от которого ранее обособилось. Но у этого процесса есть также и другая сторона вопроса. Самоопределение нового целого в качестве самостоятельной единицы есть, в то же время, самоопределение исходной нации в качестве целого, существующего без той общности, которая из него самовыделилась.

То есть, самоопределение одной части есть, в то же время, и самоопределение другой части. И если существует право одной части, то оно не более весомо, чем право другой части. Случай Югославии и Сербии вообще очень показателен в этом смысле, как провозглашение права одностороннего самоопределения в ущерб другому самоопределению.

Выделение немирное приводит к тому, что еще долгие годы невозможен переход на принципы права в отношениях между бывшими частями одного целого. Поэтому те, кто говорят о праве, всегда должны помнить об этом.

Таким образом, Россия в вопросе с ПМР отстаивает, в действительности, принцип нации на самоопределение, но во всей его полноте, которая подразумевает следующее: территориальная целостность священна, но её статус определяют стороны, путем политических переговоров между собой, то есть, на основе договора и на основе права.

Результатом этих переговоров может быть даже и полный развод сторон, но это должны решить сами стороны, договорившись обо всём между собой. Невозможность на данный момент вести переговоры по какой либо причине (не доверяют друг другу, не любят друг друга, не готовы к диалогу) не может быть основанием для пересмотра самого принципа подхода к делу.
Приднестровье, пытаясь повторить опыт Косово, подрывает основополагающий принцип самоопределения наций на основе права, который отстаивает Россия.

В заключение приведу мнение российского автора Натальи Нарочницкой, которая очень четко определила суть рассматриваемой проблемы: «Это даже не право войны. То, что внешне там не стреляют, ничего не меняет. Мы возвращаемся в период, когда действует право более древнее, чем право войны…границы становятся зыбкими. Если просто так можно расчленить государство в центре Европы, отнять у него колыбель исторической государственности только потому, что там размножилось этническое меньшинство, что тогда будет со стабильностью границ?
Любое государство, в котором наблюдается демографическое неравновесие, при определенных тенденциях может стать перед проблемой через два поколения, что какое-нибудь нацменьшинство, которое вообще было рассеяно, но потом сконцентрируется в одном районе, начнет претендовать на автономию, а потом и на отделение?
То есть, вообще выходит – ни одно государство не может планировать свою историческую жизнь?
Такого еще, честно говоря, и в XX веке не было. Это нельзя сравнить даже с войнами. Потому что война, хоть это и страшный катаклизм в истории человечества – гибель, убийства, смерть людей – но это правовое состояние. Есть право войны. Есть определенные правила, как после войны урегулируется мир, как восстанавливаются договоры и соглашения, принципы границ и прочее, и прочее. Понимаете, здесь – слом всего и вся. После этого теоретически возможно всё. И будет действовать закон джунглей – сила. Независимо от политических интересов, военно-стратегических интересов. Сильные мира сего будут поощрять такие тенденции».

В дополнение к этому приведу примеры прямого следствия неправового подхода в ситуации с Косово, которое уже обнаружилось. И обнаружили его сами США:
«США озабочены возможным расчленением Косово» (29.02.2008 02:07 | © Вести.Ru)
«США выступают абсолютно против расчленения Косово и будут делать все, что в их силах, чтобы не допустить такого развития событий. Об этом заявил на встрече с иностранными журналистами в Вашингтоне заместитель госсекретаря США по политическим делам Николас Бернс.
По его словам, США полностью поддерживают независимость Косово и рассчитывают на то, что в перспективе косовары будут приняты в НАТО и Европейский союз. В то же время, - продолжил замгоссекретаря, - мы хотим иметь хорошие отношения с Сербией.
Бернс также выразил надежду на то, что сербские власти больше не позволят участникам протестов в Белграде против провозглашения краем Косово независимости наносить ущерб зданию посольства США, сообщает ИТАР-ТАСС».
Но почему сербы не могут забрасывать булыжниками и бутылками с горючей смесью посольство США? Если в основе решения вопроса с Косово положен неправой принцип, то сложно ожидать, что сербы будут поступать правовым способом.
Если косоварам разрешено проявлять этнический подход к вопросу, то и сербы будут проявлять этот же подход. То есть, отмена приоритета права ведет ко всем этим последствиям. В этом случае действует именно та мотивация, которая предшествовала появлению нынешнего права – право силы, право вседозволенности.
Это даже не право мести, «око за око, зуб за зуб», которое предполагало определенные правила её совершения. Так почему же тогда сербы не могут позволить себе то, что они сегодня делают? Потому только, что они побежденные? Да, побежденный в древнем, доправовом состоянии общества не мог позволить себе ничего, победитель же мог позволить себе все. Но сегодня на дворе у нас XXI век и действуют (во всяком случае, провозглашены и общепризнанны) совсем иные правовые нормы.

Поэтому действительной дилеммой сегодня является вовсе не вопрос о том, будет или не будет тот или иной край независимым. Продолжение процесса самоопределения наций, в той или иной форме, неизбежно.
Следовательно, вопрос состоит, прежде всего, в том, что это будет за мир, в котором продолжится процесс самоопределения наций? Мир хаоса, мир полного беспредела и насилия, или же мир стабильности, мир права, мир новой человеческой цивилизации?