Общество

Назад

Соловьиные трели на Быке

Создавалось неприятное впечатление, что сумма гонорара, обещанного господину Соловьёву за его согласие снизойти с московских высот до наших скромных кишиневских горизонтов, очертила для него некую внутреннюю самоцензурную черту, за пределы которой он так и не решился выйти на протяжении всей беседы с президентом Ворониным.
Есть такие особенные поступки в поведении людей, которые позволяют понять сущность того или иного человека. Бывает, думаешь о человеке одно, симпатизируешь ему от всей души, но вот совершает он вдруг какой-то неожиданный поступок, и сразу же всем становится ясно, что он, оказывается совсем другой, совсем не такой, каким ранее казался, что весь его прежний привлекательный облик был всего лишь маской, скрывавшей его подлинное лицо.

Вот и до приезда в Молдавию известного российского тележурналиста и ведущего Владимира Соловьёва и его участия в телепередаче «Беседы с президентом» у меня было о нём, самое что ни есть позитивное представление.

После указанной телепередачи, вызвавшей в Молдавии большой общественный интерес, это представление о Соловьёве коренным образом изменилось.

Понятно, что журналистам надо зарабатывать себе средства на жизнь, а потому далеко не всегда приходиться делать только то, что нравится. Но всё-таки есть определённые принципы сугубо морального плана, нарушение которых ещё как-то простительно молодому, неопытному журналисту, но совершенно недопустимо для известных и авторитетных телевизионных мэтров.

Телепередача «Беседы с президентом», которую готовили в стиле лизонанса (особый молдавский стиль - авт.), всегда отличалась исключительной одиозностью. Но мы это связывали с личностями некоторых местных журналистов. Поэтому, увидев в качестве ведущего Владимира Соловьева понадеялись, что на этот раз будет все по-другому. Увы, ошиблись.

Если президент Молдавии Владимир Воронин, которого интервьюировал Владимир Соловьев, выглядел истинным хозяином положения, был явно на высоте и отвечал на вопросы ведущего вполне уверенно (во всяком случае, во многих прежних интервью он смотрелся гораздо хуже), то этого никак не скажешь о самом ведущем.

Создавалось неприятное впечатление, что сумма гонорара, обещанного господину Соловьёву за его согласие снизойти с московских высот до наших скромных кишиневских горизонтов, очертила для него некую внутреннюю самоцензурную черту, за пределы которой он так и не решился выйти на протяжении всей беседы с президентом Ворониным.

Мягко говоря, Владимир Соловьёв, который ранее не робел ни перед какими авторитетами большой российской политики, нередко ставя их в тупик своими острыми вопросами по существу, выглядел в этой своей кишиневской телепередаче откровенно жалко и потерянно.

Он так верноподданнически заглядывал в глаза своему высокопоставленному собеседнику, так стремился высказать свое «искреннее восхищение» Владимиру Воронину, так умильно нахваливал его, так боялся «прижать его к барьеру», что у всех, кто смотрел телепередачу «Беседы с президентом», невольно закрадывалась мысль, а тот ли это вообще Владимир Соловьев?

Мы не увидели журналиста-профессионала. Вместо него мы увидели столичного вояжера, который приехал в провинцию «на халтуру». Выступил, не особенно при этом напрягаясь, сорвал аплодисменты заказчика, получил причитающееся вознаграждение, уехал … и тут же начисто забыл обо всём этом, как о малозначимом эпизоде.

Собственно говоря, проблема заключается вовсе не в том, что Владимир Соловьев восхищался человеком, который, по нашему мнению, вовсе недостоин этого. В конечном итоге, это его полное право, относиться к Воронину так, как ему хочется.

Но ведь Владимир Соловьев профессиональный журналист. Поэтому, даже если ему пришлось работать в Кишинёве «на заказ», то всё равно он должен был оставаться именно таким профессионалом, а не агитпроповской обслугой молдавского президента – коммуниста. В частности, ему следовало бы задать Воронину не те гладенькие, отлакированные вопросы, которые подсунули заказчики-сценаристы, а совсем другие – колючие, непричесанные, но честные - которые действительно волнуют общественность Молдавии.

Во-первых, Соловьёв мог бы спросить Воронина о рейдерских наездах на экономических агентов, от которых выигрывали некие частные лица, приближенные к власти, хотя сами эти наезды осуществлялись государственными структурами. Например, о захвате группой Плахотнюка «Виктория - банка».

Во-вторых, Соловьёв мог бы спросить Воронина о том, почему руководимая им власть в Молдавии с таким упорством пытается снова посадить в тюрьму Валерия Пасата, хотя всем известно, что никакой его вины в так называемом «самолетном деле» нет.

В-третьих, Соловьёв мог бы поинтересоваться, почему Воронин довел отношения с Россией до такого критического состояния, что Москва даже пошла на введение экономических санкций против Молдавии, в результате которых пострадали многие экономические агенты, а ведущей отрасли страны – виноделию, был нанесен непоправимый удар.

В-четвертых, журналист Соловьёв мог бы проявить профессиональный интерес и прямо спросить президента Воронина о том, почему государственные СМИ (ТВ, радио) работают в Молдавии только в интересах правящей Партии коммунистов и поэтому не дают возможности оппозиционерам довести свою позицию до слушателей и зрителей.

В-пятых, Соловьёв мог бы попытаться выяснить у Воронина, почему Партия коммунистов, которая всегда ранее выступала против приватизации объектов государственной собственности, которые приносят прибыль, выставляет сегодня на приватизацию самые лакомые кусочки, самые прибыльные предприятия госсобственности (банк, авиационную кампанию, торговый центр, гостиницу и т.д.).

Но Владимир Соловьёв ни о чём подобном президента Владимира Воронина не спросил.

Мы ждали от него вовсе не участия в откровенно пропагандистском шоу, не звонких «соловьиных трелей» во славу бессменного лидера ПКРМ, президента страны Воронина. Мы ждали честного, острого и принципиального разговора по наиболее актуальным проблемам, имеющим судьбоносное значение для нашей страны и всех её граждан.

Мы надеялись, что Владимир Соловьёв, не опасающийся, в отличие от своих местных собратьев по журналистскому цеху, никаких репрессий со стороны авторитарных молдавских властей, превратит передачу «Беседы с президентом» в подлинный «Час истины», побудив своего собеседника быть предельно откровенным.

Нам искренне жаль безусловно талантливого, но оказавшегося столь политически неразборчивым московского гостя Владимира Соловьева. Авторитет свой он нарабатывал годами, а вот потерял его за какие-то полтора часа телепередачи.