«Как соблазнительны для развивающихся умов мысли и правила новые, отвергаемые законами и преданиями».
А.С.Пушкин

Замечено давно, чем старше человек, тем меньше в нем максимализма и революционности. Возможны, правда, и исключения, но это скорее свойства своеобразной психики – врожденных или приобретенных ощущений конфликта с окружающей реальностью.

И если пожилой социопат вызывает неприязнь, а его «вечная война» с окружающими может быть локализована пределами психиатрической лечебницы, то властвующий зрелый социопат, волею судеб закинутый на верхушку общественной пирамиды, выглядит весьма одиозно, эпатируя население псевдореволюционными выходками, распространяя ощущение перманентного революционного психоза, для лечения которого нужны согласованные действия здоровых общественных сил.

В молодости каждый второй – революционер. Самой молодости органически свойственны стремление к ниспровержению и протесту. Через него находят выход страсть к познанию жизни и бурлящая энергия растущего организма.

Худо, однако, когда страсть к ниспровержению становится жизненной или пожизненной мотивацией. Еще хуже, когда бурлящая молодость находит себе вождей из числа прожженных пожилых социопатов и получает ложное направление.

Усилиями таких идеологов как «левого», так и «правого» толка молодежь отчуждается от реальности упрощенной, утопически обоснованной, псевдореволюционностью. Зачастую такая социопатическая страсть превращается в рисковую игру со смертью.

Когда-то, будучи юным максималистом, и я искренне восхищался биографиями и будоражащими молодое воображение деяниями неукротимых революционеров всех времен и народов. Самому, правда, революционером стать так и не довелось.

Как сейчас понимаю, просто повезло, поскольку в том кипучем возрасте на закате советской эпохи спорт и, простите за подробности, секс сделали свое дело, перенаправив, бьющую через край энергию в русло занятий, может быть, и предосудительных с точки зрения кондовой морали, но отнюдь не опасных для общественного порядка.

Сейчас, когда число прожитых лет неуклонно близится к 50, скажу честно: опасаюсь, более того, страшусь неукротимых, полубезумных «прогрессистов» - социопатов и революционеров, стремящихся самоутвердится на разрушении, разобщении и ниспровержении основ.

Наблюдая таковых, без меры расплодившихся в нашей стране примерно с конца 80-х годов прошлого века, должен признать, что, будучи ярыми критиками и революционными ниспровергателями любой власти, кроме, понятное дело, их собственной, эти застрявшие в собственных догмах господа, тем не менее, оказавшись в какой-либо должности, в одночасье становятся воплощением политики диктата и подавления любого инакомыслия.

Не открою великой истины, если скажу, что в каждом обществе было, есть и, вероятно, будет всегда определенное противоречие между управляющими и управляемыми.

Поиск оптимальных методов и систем управления обществом закономерен и естественен. В нем кроется тот великий дух свободомыслия, который стремится минимально разрушать и максимально созидать, поскольку дух революционный и неукротимый способен разрушить абсолютно все.

Но всякая власть, состоящая из людей, ошибается, и это тоже закономерно. В то же время, не всякая власть - тирания, и в обществе представительной демократии господство тирании возможно лишь при полной апатии граждан к проблемам управления своей страной.

Просчеты и ошибки власти определенно должны быть основанием для критики и смены руководства, но они не могут быть основанием и оправданием для псевдореволюционного хаоса и ниспровержения основ.

На примере нашей страны видно, что ошибки и провалы государственной политики, замкнувшейся в рамках узкопартийного кланового интереса, вызывают к жизни общественный парадокс: с одной стороны, апатию и уход в частную жизнь зрелой части общества; с другой стороны, нарастание протестных, анархических и псевдореволюционных настроений в молодежном сегменте общественной структуры.

Энергия молодости ищет выхода в самореализации, порой ступая на ложный путь разрушительства. Хотя, надо признать, сама по себе, без внешнего воздействия на неё, молодежь отнюдь не склонна к самоорганизации.

Но вот возглавляемые изощренными в политической демагогии пожилыми социопатами и сгруппировавшиеся вокруг них массы молодых людей способны наделать больших бед.

Несомый ими революционный хаос и слом существующих структур управления страной, как уже не раз показала история, в том числе и новейшая, приносят бедствия, болезни, голод и войну.

Последующее приведение противостоящих сторон к умиротворению происходит через террор и взаимное истребление наиболее активных представителей как революционного, так и контрреволюционного движений.

Установившийся после такого гражданского конфликта постреволюционный период характеризуется затяжным скрытым противостоянием и вовлечением в борьбу с оппозицией и инакомыслием органов правопорядка.

Это приводит к тому, что полицейские структуры сохраняют пережиток карательного направления в своей деятельности на долгие годы, послушно ожидая команд сверху по искоренению инакомыслия и предотвращению проявлений протеста.

Существующей сегодня в Молдове форме правления в виде «представительной демократии» чужда радикальная, разрушительная революционность, поскольку путь общественной эволюции и конвергенции политических доктрин на основе традиционных ценностей дает возможность поступательно решать, стоящие перед обществом задачи демократизации, модернизации и европеизации всех сторон жизни. Путь псевдореволюции и ниспровержения чужд в настоящее время настроениям и запросам молдавского общества.

Эпоха великих социальных революций ушла в прошлое. Они выполнили свою историческую задачу и, путем неисчислимых жертв, войн и политического террора, сломали сословные перегородки и дали человечеству фундаментальные понятия свободы, прав личности, равенства, безопасности, собственности и сопротивления угнетению.

С середины ХIХ века идеи великих социальных преобразований, когда волна революций прокатилась по всей Европе, стали достоянием широких масс и движущей силой социального прогресса.

Но уже тогда им противостояла идеология либерализма, паразитирующая на законном праве личности на свободное развитие и рыночное обоснование экономической жизни.

Вырастая из той же протестной традиции, либерализм является своеобразным идеологическим полюсом концепции разделения общества, противоположным догматическому тоталитаризму, также основанному на разделении людей, но по признаку классового происхождения.

Не труженик и созидатель, будь-то участник реального производства, работник бюджетной сферы или предприниматель - организатор индустриальных структур, являются социальной базой либерализма, но спекулянт и паразитирующий на политическом поле демагог.

Так случилось, что социально-экономическая ситуация в Молдавском обществе, когда большинство граждан оторваны от привычного жизненного уклада и вынуждены добывать средства к жизни кустарным промыслом, зачастую вдали от родины, объективно способствует распространению утопически окрашенных либеральных идей, замкнутых на оправдании беспредельной конкуренции и истреблении, как моральном, так и физическом, более сильными индивидами более слабых и менее обеспеченных.

Если в ХIХ и ХХ веках политические утопии возникали естественно, как следствие поиска обществом путей социальной гармонии, то сегодня на наших глазах происходит искусственное создание общественно опасных утопических либеральных доктрин.

Одна из них в Молдове сегодня - это « святая борьба общества» с тиранией коммуниста Воронина и, соответственно, достижение через эту борьбу, в которой хороши все методы, вплоть до погромов, сияющего идеала Великой мечты, суть которой в свободном перетоке людей, особенно молодых, проживающих в Молдове или, как принято говорить у либералов, Бессарабии, через Румынию в пределы Европространства, трактуемого этой утопией как место обетованное, где не нужно напрягаться, добывая средства к жизни, а блага и развлечения обеспечиваются автоматически.

По сути дела, это не что иное, как абсурдистски поданый, приправленный прокисшим соусом пещерного национализма вариант утопического «еврокоммунизма».

Законное право оппозиции на протест и политическую борьбу в рамках правового поля здесь подменяется тезисом борьбы с тиранией и оправдывает применение любых, естественно, «исключительно революционных», средств и методов.

Сегодня проводники этой идеи, находящиеся на высших государственных постах в Молдове, всё ещё продолжают пребывать в революционном запале, создавая в обществе тревожную обстановку непримиримости и раскола.

Далеко не случайно, что средой, исключительно активно воспринявшей и поддержавшей эту утопию, стала не обладающая жизненным опытом и четкими политическими ориентирами учащаяся молодежь из лицеев и вузов молдавской столицы, ведущая достаточно обеспеченный образ жизни за счет заработков оторванных от дома родителей.

Проводником этой идейной платформы среди молодежи стала профессорско-преподавательская прослойка, не озабоченная уровнем преподавания учебных дисциплин и безбедно существующая за счет поборов и мздоимства в сфере образования.

Элементом организации обработанных утопическими доктринами молодежных масс стали возникающие при необходимости как бы из ниоткуда политические формирования, руководство которых состоит из лидеров национал - либерализма и их ближайших родственников и друзей.

Общественную поддержку и информационное давление обеспечивают разного рода полит-технологические институты, ангажированные СМИ, Интернет ресурсы и, наконец, заказчики и финансисты утопий из числа олигархических кланов, создавших баснословные состояния на незаконной приватизации бывшей государственной собственности.

Усилиями этих пяти составляющих компонентов, помноженных на ошибки и просчеты предыдущей коммунистической власти, в Молдове на протяжении последних лет сформировалась деструктивная прослойка, живущая дивидендами с искусственно формируемого противостояния в обществе.

Уже много лет разобщение молдавского общества, отвлекающее народ и страну от созидательных программ развития, достигается привносимым извне недоверием и расколом между румыноязычной и русскоязычной общинами.

Объективных причин для таких противоречий нет, поскольку жизненные интересы граждан Молдовы, независимо от базового языка, по большинству позиций совпадают. И христианские, и семейные ценности одинаково близки всем жителям нашей страны.

Между тем, существующее напряжение питает политическую нестабильность, позволяющую национал-либералам оправдаться в своем паразитическом существовании, находящем выражение в активной псевдореволюционной деятельности.

Политический деструктив многие годы служит основой их материального благополучия. Привычка к сытой и обеспеченной жизни заставляет непригодных к созидательной активности социопатов находить все новые способы продлить свое паразитарное положение.

Логичным продолжением политики разобщения и подрыва основ государства выглядят и прошлогодние события 7 апреля, которые нынче господа национал-утописты громко именуют «революцией».

На мой взгляд, эти события, вполне способные стать детонатором национальной трагедии, являются масштабной попыткой апробирования на практике новейших технологий создания ситуации общественного хаоса и паралича государственных структур.

Это воплощенный политический деструктив, продлевающий еще на какое-то время возможность паразитировать во властных и иных структурах проводникам либерально-утопической идеологии.

Однако, если уже господа ниспровергатели решили называть трагедию 7 апреля 2009 года «революцией», то им стоит также задуматься и над тем, что каждая революция, рано или поздно, пожирает своих детей. И есть признаки того, что процесс в этом направлении в Молдове уже пошел.

С другой стороны, какая революция может обойтись без революционной гильотины? Пока под ее нож предполагается положить сотрудников органов правопорядка, в ночь с 7-е на 8-е апреля не допустивших развития ситуации хаоса в столице.

Не случись этого, Молдову, наверняка, ожидал бы «киргизский вариант» – убитые и ранение, погромы, грабежи, разгромленные магазины и супермаркеты, толпы вырядившихся в новые (украденные!) «шмотки» погромщиков.

Непрекращающаяся агрессивная ревизия прошлогодних апрельских событий в Кишинёве в средствах массовой информации, контролируемых либералами, убедительно говорит о том, что революционный запал в Молдове по-прежнему осень силен.

Чего следует ожидать далее? Репрессий в отношении неугодных или просто объективных СМИ и независимых журналистов, чистки по партийному или этническому признаку?

Впрочем, зачем гадать, была бы гильотина, а жертвы для неё всегда найдутся. Во времена якобинского террора в 1793 году в Париже был издан закон о подозрительных, который предписывал отправлять под её косой нож всякого, кто был иначе одет, высказывал крамольные мысли или состоял в родстве с классово чуждыми революции элементами.

Якобинские методы молдавских «революционных либералов», обвиняющих своих оппонентов без суда и следствия, санкционирующих репрессивные действия против них, с головой выдают в них страсть к публичным пляскам на крови и расправам во имя «революционной либерально-националистической диктатуры».

Методы эти, однако, вызывают всё большее отторжение у политически зрелой части общества. Да и в поддержавшей либералов молодежной среде также нет уже былого энтузиазма, ибо после угара ниспровержения всё равно надо возвращаться на учебу в лицеи и вузы, а там все те же преподаватели, «отпускающие знания» за ту же самую цену.

Попытка торжественного празднования годовщины трагических событий 7 апреля 2009 года, несмотря на все старания правящих либерал-утопистов придать ей оттенок «революционного героизма», понимания в обществе не нашла и энтузиазма не вызвала.

Общество в Молдове, похоже, уже осознает, что стране не нужны революции и революционные вожди, особенно из числа пожилых социопатов - разрушителей.

Общество подходит к черте, у которой надо чётко определяться: либо гражданский мир, доверие и согласие во имя созидательной работы, либо дальнейшее падение в пропасть революционного беспредела, мрака и хаоса.

Что касается позиции автора данной статьи, то, коль скоро мне навязывают придуманную кем-то за чьи то деньги «революцию», разрушающую мою страну, придется побыть какое-то время «контрреволюционером».

Михаил Лупашко