В мифической реальности республики расцветают явления, которые могли возникнуть только в результате мистического и политически ангажированного ритуала. Разрушение единого целого СССР привело к смятению и душевной неустойчивости, в то время как либеральная идея национального государства убивает последнюю надежду на возрождение единства советской имперской цивилизации. Привычка или вера в империю существует в образе Партии коммунистов Республики Молдова и ее лидера Владимира Воронина. Вот почему старшее поколение приветствует идеологию коммунистической партии как родную и давно привычную.

Анархия в политике, либеральная идея, национализм идут, крепко держась за руки, поддерживаемые субъективным властным триумвиратом. Но, как правило, происходит это в период «революционного становления», чувства энтузиазма от достигнутой власти. Впоследствии же, если нет ведущего принципа, определяющей матрицы развития — а откуда им взяться, если к власти пришли люди, привычные к нормальной норме прибыли и оффшорному эгоизму — внутри коалиции неизбежна беспринципная, бескомпромиссная, неприкрытая, жестокая борьба за власть.

Чтобы увековечить себя и свои достижения в борьбе с «коммунистическим злом», на помощь призывается мифотворчество — слегка отесанный камень на площади, где государство собирает национальные собрания, в память жертв сталинских репрессий. Память свята и воспоминания о страданиях гнездятся в каждом сердце. Но когда это выносится на всеобщее обозрение, возникает предположение, что данное действие вызвано необходимостью рождения нового мифа. И чтобы эта вновь обретенная легенда обрела форму, качество, из исторических скобок вытаскивается миф о Сталине, каким бы убогим и некорректным он не был. И все это для того, чтобы отрезать пуповину «апрельской революции» и узреть в первородном крике сказание о благе революции.

Революция — это действие, движение, тем самым отрицающее миф. Но проходит время, и революция начинает мимикрировать, обращаясь в легенду и посылая месседж под псевдонимом невинности. Этот миф обусловлен не стратегией, как миф либеральный, а лишь некоторой тактикой, в худшем случае некоторым лукавством. Он пишется скорее для удобства, чем для необходимости.

Но революция — это не только свержения одного строя и переход к другому строю, — это всегда прогрессивный подход к изменению или насилию. Полагается, что весь процесс жизнедеятельности общественного организма сводится к одной вещи, именуемой нация. Ее сверхидея суггестивна как женщина, притягивая и волнуя ту часть человеческого материала, который поддается внушению чего-то непонятного, недоступного и мистически волнующего. Как симулякр понятие нации может означать что угодно, репрезентоваться как пожелает автор, покрывая сетью лживых знаков мифа истину. А истина одна — все мы одной крови, все мы люди. ¬

Демографические, технологические, политические, культурные составляющие подчинены психологии нации. Насколько нация здорова сейчас? Сменяющие друг друга временные правители, избранные с помощью поверившего в них народа и внешних креативных политтехнологий; магдональдсовские подростки, выступающие за свержение всех и вся, билборды, саундтреки, твиттер-сообщения. С экранов телевизоров мир представляется как ряд ментальных процессов, развертывающихся не в пространстве, а во временной последовательности. Нас, марионеток, дергают за ниточки: Временный отец нации, Юрист с большой буквы и Главный сантехник большого города. Я бы добавил ПКРМ, которая подобно колеблющейся девице сомневается в выборе: дать или не дать — а если дать, получит ли она от этого удовольствие. Все это и породило эрзац-политику, в котле которой мы варимся.

Мы приписываем своему беспредельному божеству (беспредельность здесь — беспредел по понятиям — и пусть меня простят за блатной жаргон) атрибуты протяженности и мышления без противопоставления первого, характерного лишь для некоторых состояний власти, второму — идеальному синониму космического видимого хаоса. Другими словами, наша политика не допускает, что нечто реальное может длиться во времени.

Проекты рядятся в мифотворческие одежды проходящих в трансцендентной плоскости нескончаемых тусовок, выборов и заседаний, на которых обсуждается нечто, нам недоступное. А что же общество? Общество пока терпит, присматривается и видит лёгкую дымку лжи на горизонте, а в реальности распродажу жирных кусков собственности, технологическую убогость, виноград, побитый градом, затопленные деревни, безработицу, рост цен, унижающее человеческое достоинство гастарбайтерство.

Я вижу это. Но замечаю и другое. Лишь один политик в настоящей временной и пространственной радикальной реальности способен, ни на кого не оглядываясь, организовать и собрать вокруг себя созидательную рабочую группу, создать структуру радеющих за страну истинных патриотов — будь то коммунисты, либералы, красные, синие, черные, зеленые — и своей волей вывести страну из беспросветной бездны в тихую гавань процветания. Этот политик — Влад Филат.

Если это не так и я ошибаюсь, то политический беспредел, как метастазы, как раковая опухоль будет прогрессировать — и тогда напрашивается вечное гамлетовское «быть или не быть» — Молдове. Тогда грянет тотальный, сокрушительный, разрушительный по своим последствиям террор новой революционной анархии.