Переквалифицировавшись в политика, Нэстасе стал ближе к правде и теперь повторял только две последние команды, добавив одну новую: «Жос олигархий!»  

На вопросы «Можно ли любить народ больше, чем вы?», «Стоите ли вы на довольствии братьев Цопы?», «Сделало ли что-нибудь хорошее правительство?» пресса и избиратели получают однозначный ответ: «Нет!» или «Ничего!»  

На вопросы «Как финансируется ваша партия?», «На что построили личный особняк?», «Как вы собираетесь улучшить жизнь народа?» Нэстасе всегда отвечает: «Жос олигархий!»

Бытует мнение, что немногословность – это необязательный признак интеллектуальной ограниченности, может быть, как раз наоборот. Это противоречие было недавно разрешено на встрече с избирателями в комнате отдыха бывшей тракторной бригады.

Дерзкий крестьянин взял на себя смелость ответить на возглас Нэстасе «Жос олигархий!»:

– А как быть, если они заасфальтировали в селе главную дорогу?

– Нет! – прозвучала жёсткая реплика Нэстасе.

–  Что «нет», когда вы только что по ней проехали!

На помощь Нэстасе в случае слишком быстрого потребления словарного запаса приходит, как правило, его правая рука, Слюсарь:

– Да, мы действительно проехали по этой дороге, но она ужасно плохая!

– Помилуйте, может в других сёлах она плохая, но у нас дорогу сдали в эксплуатацию две недели назад, и она добротная!

– Вот ударят морозы, потом вернутся аисты, затем зажурчат ручейки и весь асфальт смоет! – уверенно сказал Слюсарь.

– Ну, поживём увидим! – недовольно буркнул крестьянин, смущённый долгим и сосредоточенным взглядом «правой руки».

– Жос олигархий! – вдруг пришёл в себя Нэстасе.

– Вы это уже говорили! – отметил крестьянин.

– Нет! – сказал Нэстасе.

– Что «нет»?

– Я хотел сказать, – опомнился Нэстасе, – но запнулся и ничего не смог добавить.

– Всё! – сказал Слюсарь, хватая политического лидера под руку. – Нэстасе был на грани провала, растратив почти весь словарный запас. Они быстро устремились к выходу.

Собравшиеся вышли на крыльцо вслед удравшим. Они с недоумением провожали взглядом джип Нэстасе, которого сильно заносило по обмокшему чернозёму. Машина ехала специально не по асфальту, а по грунтовой дороге в отместку несознательным крестьянам. Внутри заботились лишь об одном: не уронить бы в деревенскую грязь достоинство партии.