Авторы посвящают этот доклад памяти Бориса Немцова, патриота России, который отдал жизнь в борьбе за светлое будущее нашей страны, против беспринципной мафии, захватившей власть в России. Борис Немцов был автором идеи серии докладов об истинных итогах правления Путина, о которых умалчивает властная пропаганда, и соавтором всех предшествующих докладов в этой серии. Дело всей жизни Бориса Немцова — борьба за правду и свободу для всех россиян — обязательно будет продолжено.

Официальная российская пропаганда уверяет, что за годы правления Владимира ­Путина Россия «встала с колен», добилась невероятных успехов, влияния и процветания. ­Авторы настоящего доклада с цифрами и фактами в руках показывают, что всё это не более, чем блеф: в стране выросли расслоение и коррупция, вот уже десять лет, как экономический рост прекратился, соцсфера деградирует. Доклад раскрывает глаза на драматические реалии путинской политико-экономической модели, о которых вам не расскажут по ­государственному телевидению.

Содержание

1. Двадцать потерянных лет
2. Где деньги, Владимир Владимирович?
3. Государственно-монополистический тупик
4. Ограбление регионов
5. Страна чиновников и силовиков
6. Соцсфера в роли золушки
7. Мафиозное государство
8. Изоляция
9. Деградация
Заключение

1. Двадцать потерянных лет

Владимир Путин идёт на новый срок. Трудно назвать это словом «избирается», так как выборов ­президента никаких и нет — сильных оппонентов Кремль до выборов не допустил, по всей административной вертикали спускаются привычные разнарядки по «обеспечению явки избирателей» и дружного голосования за действующего правителя. Из телевизора нам рассказывают про «стабильность» и «начавшийся экономический рост» — ну и, разумеется, про «небывалое геополитическое величие России».

Но многие жители нашей страны понимают и чувствуют, что со всем этим что-то не так. В стране много богатств, но хорошо живёт только узкая прослойка чиновников, силовиков и приближённых к ним бизнесменов. Статистика показывает низкую инфляцию и рост экономики — но люди не видят улучшения уровня жизни, причём давно. Разговоры о «мировом величии» в карман не положишь — а связь между резким падением жизненных стандартов людей в последние три года и испорченными отношениями с развитыми странами трудно не уловить. Больницы и школы закрываются. Учителя и врачи влачат жалкое ­существование на ­нищенскую ­зарплату. Полиция всё так же коррумпирована и ­не способна ловить бандитов. Преступность ­высока. Дороги плохие. Коммунальная инфраструктура всё так же изношена — но ценники на оплату её услуг всё время исправно растут, постоянно вводятся новые поборы типа платы за капремонт. Зато есть кое-что, в чём Россия действительно опережает большинство других стран — число милли­ардеров, невероятная концентрация богатств в руках узкого круга людей, приближённых к власти. Блеск Рублёвки и нищета по всей остальной стране. Сияющие новёхонькие здания государственных монополий в центре любого российского города — и полная разруха ­вокруг. Дворцы чиновников обнесены колючей проволокой и ­строго охраняются — а обычных жителей бьёт ОМОН, когда они ­пытаются защитить свою придомовую территорию от ­точечной застройки очередным коммерческим ­объектом.

Оглянитесь вокруг — что бы вам ни рассказывали по телевизору, в ­реальности Путин за 20 лет у ­власти построил именно такую Россию. Между тем за эти пару десятилетий мы ­имели реальный шанс построить совсем другую страну. России невероятно повезло: на неё пролился небывалый дождь доходов от экспорта природных ресурсов.

Таких высоких цен на нефть в истории не было никогда. В 2000–2017 ­годах Россия получила $3,5 ­трлн доходов от экспорта ­нефти, газа и продуктов их переработки¹. Бюджет за это же время получил $2 трлн налогов от нефтегазового ­сырья². На эти деньги можно было отстроить новую страну — с новыми дорогами, жилым ­фондом, ­социальной инфраструктурой.

Но всё это куда-то непонятным ­образом испарилось, а нам теперь на фоне резко выросших цен, упавшего ­уровня жизни людей и вот уже ­десяти лет ­отсутствия экономичес­­кого роста ­снова рассказывают, что ­нужно затянуть ­пояса и сплотиться вокруг национального лидера.

Давайте-ка лучше мы расскажем вам, куда Путин дел все эти невообра­зимые деньги и почему Россия спустя 20 лет его правления далека от процветания и больше похожа на криминально-­олигархическую ­диктатуру ­третьего мира. Расскажем, как мы с ­вами потеряли эти двадцать благопо­лучных лет, за которые Россия могла дейст­вительно совершить рывок в ­будущее и обеспечить по-настоящему достойную жизнь своим гражданам.

Наш доклад основан на официальных цифрах и фактах — данных, ­публикуемых самими государственными органами. Просто эти данные спрятаны мелким шрифтом в толстых статистических сборниках, их не показывают по телевизору — там предпочитают говорить о «величии». Но мы вытащим всю эту неприятную для Путина правду на поверхность, чтобы открыть россиянам глаза — на полный масштаб разорения страны, коррупции и проф­непригодности засидевшейся у ­власти путинской ­группировки. Вы и так ­догадывались о многом, но ­взгляните на реальные цифры и факты.

Фото ©AP

2. Где деньги, Владимир Владимирович?

Государственная пропаганда любит хвас­таться тем, что Путин за время своего правления «улучшил жизнь россиян». В начале его правления это действительно было так — доходы и жизненные стандарты людей начали резко расти. Однако потом что-то сломалось. Случился один экономический кризис (2008–2009 годов), потом другой (с 2014 года и по текущий момент). Путин привык кивать на мировые цены на нефть: дескать, то растут, то падают, ничего поделать с этим не можем. На самом деле причины кризисов в другом — в той монопольно-олигархической модели экономики, которую выстроил Путин — но об этом чуть ­позже. Даже если принять на веру стандартные отговорки Путина и его пропагандистов, что в наших экономических бедах виноваты только цены на нефть, но не путинская экономическая политика, то возникает простой вопрос: а почему за все годы правления Путина, невзирая на постоянную болтовню про «развитие высокотехнологичных секторов экономики», зависимость страны от нефтегазового экспорта при Путине только лишь возросла?.. В 2000 году доля нефтегазовой продукции в экспорте составляла 52%, в 2017-м — 55%. Доля нефтегазовых доходов в федеральном бюджете-2000 составляла 25%, в 2017-м — 40% (в 2012–2014 годах была выше 50%)³.

В итоге получается так, что благосостояние людей давно перестало улучшаться и стало стремительно откатываться назад, к уровню 2000-х. На графике ниже показано, что за последние годы среднедушевые доходы россиян, по данным Росстата, рухнули с более $800 до $450–550 в месяц⁴.

Почему цифры в долларах? Потому что Путин не развивал производство товаров в России, и страна по-прежнему, спустя два десятилетия путинского правления, катастрофически зависит от потребительского импорта. Судите сами: в 2017 году Россия импортировала товаров на $230 млрд при объёме розничного рынка в $500 млрд⁵. Мы импортируем машины и оборудование, продовольствие, сельскохозяйственное сырьё, текстиль, обувь. В цене каждого товара, даже если он произведён в России, сидит большая импортная компонента — сырьё, комплектующие и т. д. Именно поэтому так резко выросли цены в 2014–2017 годах, когда обвалился рубль. И ровно поэтому покупательная способность граждан откатилась к середине 2000-х годов. Перспектив воссстановления доходов не видно: в декабре 2017 года Путин подписал закон о трехлетнем федеральном бюджете на 2018–2020 годы, куда заложен рост реальных доходов населения всего на 1–2 % в год даже в самых лучших сценариях⁶. То есть никакого роста.

Впрочем, доходы снижаются не у всех. Россия бьёт рекорды по числу миллиардеров и концентрации богатства в их руках. Наша страна всего лишь на 12-м месте в мире по размеру экономики (номинальный ВВП) и на 49-м — по ВВП на душу населения, однако мы устойчиво входим в пятёрку стран-лидеров по количеству миллиардеров: согласно списку 500 богатейших людей мира, ежегодно составляемому журналом Forbes, в России 96 миллиардеров⁷. У экономик, сопоставимых по размерам с нашей — Канада, Австралия, Южная Корея, Испания, — в первой сотне самых богатых людей мира по одному миллиардеру, у России — десяток. В России примерно столько же миллиардеров, сколько в Германии, которая почти втрое превышает нас по величине экономики.

Для понимания: в 2000 году ни одного россиянина в списке богатейших людей мира Forbes вообще не было.

Характерная деталь: российский Forbes в своё время проводил исследование происхождения капиталов сверхбогатых россиян и выяснил, что из первой сотни самых богатых людей страны только 7 человек создали себе состояние самостоятельными усилиями с нуля — такие как Сергей Галицкий (розничная сеть «Магнит»; буквально в процессе написания настоящего доклада её у Галицкого выкупил госбанк ВТБ) или Юрий Мильнер (Mail.Ru Group). Остальные сформировали свои состояния, заполучив различные сырьевые активы или обогащаясь на эксклюзивных господрядах (чуть ниже мы поговорим о том, кто они, сказочно разбогатевшая при Путине горстка счастливчиков).

Банк Credit Suisse ежегодно публикует рейтинг концентрации богатства в различных странах мира Global Wealth Report, и у России там традиционно ужасные ­позиции. Согласно последнему ­рейтингу от 2017 года, верхний дециль (10% самых богатых) российского ­общества контролирует 77% национального богатства. Россия сильно отстаёт от среднемировых показателей по числу населения, обладающего реальными финансовыми возможностями, но зато сильно опережает мировые показатели по количеству жителей, размер активов которых является мизерным — по оценке Credit Suisse, величина «богатства» (если это можно так назвать) 82% россиян составляет ниже $10 тыс. (в целом в мире таких людей только 70%), тогда как богатством свыше $100 тыс. (в общем-то абсолютно стандартная величина для западного среднего класса) обладают лишь 1,3% россиян. В Великобритании жителей, обладающих активами на $100 тыс., — ­более 50%, в США — 40%, во Франции — 53%, в Японии — 56%, в Швейцарии — 72%⁸.

Даже официальная российская статистика признаёт, что по итогам двадцати лет правления Путина россияне прозябают в бедности, а имущественное неравенство сильно выросло. По данным Росстата, примерно половина работающих россиян получает зарплату меньше 25 тыс. рублей, две трети — менее 35 тыс., 82% — менее 50 тыс. рублей в месяц. Людей с зарплатой в 100 тыс. рублей и выше — вполне обычный доход представителей среднего класса в развитых странах — в стране менее 4%⁹. Соотношение доходов 10% самых богатых россиян к доходам 10% самых бедных (так называемый «децильный коэффициент ­фондов») в 2000 году составлял 13,9 — во столько раз отличались доходы 10% ­богатейших и беднейших жителей ­России. В последние 10 лет этот коэффициент разрыва в доходах колебался в пределах 16–17 раз¹⁰. Как видите, путинская экономическая модель принесла России резкий рост неравенства.

Но не все россияне при Путине бедствуют. Другим итогом его правления стал резкий рост коррупции и обогащение близких к Путину людей, во многом на господрядах. Журнал Forbes составляет ежегодный рейтинг «Короли госзаказа»¹¹ — вы можете взглянуть на него и убедиться, что крупнейшие состояния на освоении бюджетных средств и денег госкорпораций сколотили старые знакомые Путина по Санкт-Петербургу, которые в 2000 году были рядовыми людьми без особых богатств. Речь о Геннадии Тимченко (4-е место в списке богатейших россиян по версии Forbes) или семействе Ротенбергов (Аркадий Ротенберг занимает 39-е место в рейтинге богатейших россиян, его брат Борис — 94-е, сын Аркадия Игорь — 145-е)¹².

Коррупция в госзаказах — дело всем россиянам известное и хорошо понятное. Динамика ситуации при Путине тоже довольно ясная: в 2000 году в международном рейтинге восприятия коррупции Transparency International Россия делила 82-е место с Кенией, сейчас же мы — на 135-м месте, делим его с такими странами, как Гондурас, Папуа–Новая Гвинея, Кыргызстан¹³. Вырос объём бюджетного пирога — резко выросла и коррупция. Коррупция напрямую связана с ростом неравенства и есть крупнейший его источник, так как обогащается на господрядах лишь кучка приближённых к власти людей.

Ради того, чтобы обогатить своих приближённых, путинская власть постоянно придумывает всякие ненужные людям вещи и проекты. Например, многие слышали о введённой в последние годы системе «Платон» по сбору средств за проезд по дорогам с большегрузных автомобилей. Читатели, наверное, слышали о массовых протестах «дальнобойщиков» — водителей большегрузов — против введения «Платона» по всей стране. Менее известна информация о том, что с момента введения «Платона» цены на большегрузные перевозки выросли до 20–25% для ритейла и ряда других сфер¹⁴, а это отражается в конечной цене большинства потребительских товаров. Акциз на топливо и транспортный налог при этом не отменили, а только продолжают повышать — таким образом, «Платон» стал уже третьим налогом на пользователей дорог. Дороги в России как были разбитые, так и остались (чуть ниже об этом подробнее), зато оператор системы «Платон» — компания «РТ-­Инвест Транспортные Системы», основным владельцем которой является Игорь Ротенберг — за свои услуги получает от государства концессионную плату в 10,6 млрд рублей в год. Кстати, концессионное соглашение с компанией Игоря Ротенберга засекречено, политик Алексей Навальный пытался обязать власти опубликовать его через суд, однако подконтрольный Путину суд иск Навального отклонил и оставил соглашение секретным.

Игорь Ротенберг, напомним, — сын Аркадия Ротенберга, спарринг-партнёра Путина по дзюдо в Санкт-Петербурге (они знакомы с Путиным с 1964 года).

Ротенберги не только взимают плату с дальнобойщиков — они, например, являлись крупнейшими подрядчиками «Газпрома» по строительству газопроводов. В годы путинского правления Аркадий Ротенберг по заниженной цене и без всяких тендеров выкупил у «Газпрома» дочерние компании по бурению и обустройству месторождений и строительству газопроводов (если бы активы продавались по реальной цене на тендере, это увеличило бы прибыль «Газпрома» и, соответственно, дивиденды в бюджет на десятки миллиардов рублей — но ради прибылей Ротенберга было решено на дивидендах в бюджет сэкономить). Бывшие газпромовские компании по со­оружению газопроводов были объединены в принадлежащую Аркадию Ротенбергу компанию «Стройгазмонтаж», которая, например, стала генеральным подрядчиком строительства газопровода Сахалин–Хабаровск–Владивосток, стоимостью около полутриллиона рублей. Деньги были потрачены, но газопровод долгие годы из-за невостребованности стоял полупустой — загрузка не превышала 40%, а в 2016-м правительство вообще засекретило данные о загрузке этого газопровода, чтобы избежать дальнейших неудобных вопросов¹⁵. Зато Ротенберг получил хороший доход. Отлично обогатился он и на строительстве пресловутого «Северного потока»: принадлежащий Ротенбергам посредник «Северо-европейский трубный проект», через которого «Газпром» закупал трубы для строительства «Северного потока» (вместо того, чтобы закупать их напрямую у производителей труб), в 2008–2012 годах получил от контрактов с «Газпромом» 27 млрд рублей только чистой прибыли, а в целом фирмы Ротенберга за эти же годы получили от «Газпрома» подрядов на 900 млрд рублей¹⁶. «Северный поток», «страшное русское геополитическое оружие», все эти годы стоял в среднем полупустой: в 2012 году он был недогружен на 67% мощности, в ­2013-м — на 57%, в 2014-м — на 35%, в ­2015-м — на 29%, и только в 2016–2017 годах ­вышел на 80–90% ­загрузки (но всё равно не на 100%)¹⁷.

Или другая история — сооружаемый сейчас газопровод в Китай «Сила Сибири». «Газпром» категорически отказывается раскрыть цену будущих поставок газа в Китай, однако в своём обращении в правительство с просьбой предоставить «Силе Сибири» налоговые льготы признал, что без полного обнуления всех налогов (нулевая ставка налога на имущество на 20 лет, нулевая ставка налога на добычу газа на 15 лет¹⁸) проект не будет окупаемым. То есть государственный бюджет от поставок газа в Китай ничего не получит. Зато получат путинские друзья Ротенберг и Тимченко: они являются крупнейшими подрядчиками строительства и заработают на этом многомиллиардные прибыли. Для этого весь этот китайский проект и затевался.

Фото: ©Дмитрий Азаров/КоммерсантЪ

Совокупная выручка только трёх подрядных компаний Ротенберга и Тимченко, работающих на строительных подрядах у «Газпрома» — «Стройгазмонтаж», «Стройтранснефтегаз» и «Газпром-бурение» — 461 млрд рублей в год (согласно данным рейтинга крупнейших российских компаний РБК-500 за 2017 год¹⁹). Для сравнения: все расходы федерального бюджета-2018 на здравоохранение — 460 млрд рублей.

При этом строят они нечто, что вовсе не обязательно нужно России: в 2015 году газета «Ведомости» суммировала лишние строительные расходы «Газпрома» в статье с удручающим названием «Газпром» потратил 2,4 трлн рублей на невостребованные проекты»²⁰. На такую ­сумму были созданы невостребованные ­добычные и транспортные мощности. Надо ли ­повторять, что основными обогатив­шимися ­были компании старых путинских друзей — ­Ротенберга и Тимченко.

Или вот ещё история: на 74-м месте в спис­ке богатейших россиян — зять ­Путина, ­Кирилл Шамалов (женат на ­дочери Путина Екатерине). В 2015 году он взял у Газпромбанка кредит и купил 17% акций крупнейшей нефтегазохимической компании России «Сибур». (Попробуйте прийти в госбанк и просто так попросить дешёвый кредит на покупку пакета акций какой-нибудь крупнейшей госкомпании.) По расчётам аналитиков, проценты по кредиту Шамалов окупил уже только за счёт дивидендов по акциям «Сибура». А в 2017-м он этот пакет акций продал, выручив, по оценкам рынка, более $2 млрд²¹. ­Хороший бизнес на льготных кредитах госбанков, не так ли?

Фото: ©Дмитрий Азаров/КоммерсантЪ

Ну и ещё из примеров того, куда Путин и его подручные закапывали деньги, — Олимпиада в Сочи. Её как-то уже не любят вспоминать, особенно после допингового скандала, в результате которого наша команда олимпийцев уступала первенство в командном зачёте. Однако на неё были потрачены $50 млрд — более полутора триллионов рублей, рекорд для всех историй Олимпиад. Эти полтора триллиона тяжким бременем легли на кредитовавший олимпийские проекты Внешэкономбанк, убытки которого от сочинских проектов власти теперь не знают как компенсировать²², и потихоньку перекладывают на плечи российских налогоплательщиков (Внешэкономбанк в последние годы получал по 100–200 млрд рублей субсидий из федерального бюджета ежегодно²³). При этом интернет переполнен репортажами о том, как построенная к Олимпиаде инфраструктура простаивает²⁴: было очевидным, что в небольшом курортном городе всё это останется невостребованным и будет списано на убытки — мы писали об этом ещё в докладе «Сочи и Олимпиада» с Борисом Немцовым в 2009 году²⁵. Кстати, мы предсказывали, что Олимпиада-2014 не даст Сочи ожидаемого «толчка в развитии» — так и получилось: по данным Росстата, после 2013–2014 годов ввод основных фондов в Сочи упал в 7 раз, зарплаты упали на 5–10%, объём отгружённых промышленных товаров — на 30%²⁶.

Однако путинские друзья хорошо обогатились на всех этих стройках. В этом смысл всей выстроенной Путиным политико-экономической системы: большинству — нищие зарплаты, узкому кругу приближённых лиц — возможность сказочно обогащаться на близости к бюджетным деньгам.

3. Государственно-монополистический тупик

Теперь время поговорить о том, что вовсе не только падение мировых цен на нефть привело нас к нынешнему экономичес­кому кризису и падению уровня ­жизни россиян, из которого не видно выхода. Вы уже поняли, насколько хорошо узкий круг путинских друзей нажился на близости к освоению бюджетных средств и инвестиционных программ госмонополий. Самая большая драма оказалась в том, что этот государственно-монополистический капитализм неэффективен. Ещё в 2013 году, когда не было никакого падения цен на нефть (средняя цена российской нефти Urals составила $108 за баррель), никаких санкций, рост российской экономики уже сошёл на нет: ВВП вырос всего на 1,3% (в основном в финансово-посредническом секторе и операциях с недвижимостью), рост промышленного производства и инвестиций практически обнулились²⁷. Было видно, что путинская модель нас никуда не ведёт.

При этом инвестиции бюджетов всех уровней и 10 крупнейших государственных компаний достигли рекордной за всё время суммы — почти 5 трлн рублей в год²⁸. Но рост прекратился. Как же так? Ведь нам все время рассказывали, что госинвестиции должны стать «локомотивом» экономического роста?

Проблема в том, что госинвестиции, как и предсказывалось, оказались невероятно неэффективными. Средства инвестировались не для того, чтобы построить что-то нужное, а для того, чтобы дать обогатиться близким к Путину подрядчикам. Полупустые газопроводы. Крупные гидроэлектростанции на Востоке России, мощность которых используется не более чем на 30–40%. Двести тысяч стадионных мест и огромное количество дорогостоящей инфраструктуры в Сочи, где населения-то меньше полумиллиона человек. Постоянно перекладываемая вместо асфальта тротуарная плитка и потом опять асфальт вместо плитки. Более 100 млрд вложений в Московское центральное кольцо, пассажиропоток которого — чуть больше 300 тыс. в сутки (стандартная линия метро возит миллион пассажиров в сутки, можно было новую линию метро построить). Постоянные расходы на всякое расточительное «благоустройство» (более 300 млрд рублей в год в целом по стране²⁹), на котором зарабатывают всякие приближённые к власти коммерсанты. И так далее. По бумаге это всё — инвестиции. На самом деле никакого эффекта для роста они не дают.

Зато выстроенная при Путине система госмонополий в ключевых секторах экономики душит рост и развитие. Их инвестиции неэффективны, построенные объекты часто не востребованы рынком и простаивают — выше мы уже писали о том, как это происходит с газопроводами «Газпрома» и объектами инфрастуктуры в Сочи, а на самом деле таких примеров множество. У введённых при Путине в эксплуатацию крупнейших гидроэлектростанций в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке коэффициент использования установленной мощности — всего 30–40%. На монополизированном рынке электроэнергии (55% принадлежат госкомпаниям, а если учесть ещё три крупные энергохолдинга Олега Дерипаски, Виктора Вексельберга и Алексея Мельниченко — то все 73%³⁰) сложился колоссальный избыток никому не нужной генерирующей мощности, который оплачивают потребители³¹. У «Газпрома» огромный профицит добывающих и газотранспортных мощностей³², которые не используются, — но всё это тоже оплачивают потребители газа.

У госмонополий катастрофически низкая производительность труда. В «Газпроме» среднесписочная численность персонала выросла в 2017 году до 467 тыс. человек против 298 тыс. в 1999-м, резко выросла доля руководящего персонала и оплата его «труда»³³. Добыча газа при этом упала с 546 млрд кубометров в 1999 году до 472 в 2017-м.

В РЖД работают 760 тыс. человек, хотя, по меркам европейских или североамериканских железнодорожных компаний, должны работать порядка 200–300 тыс. Или вот возьмите Федеральную сетевую компанию: с 2008 года объёмы передачи электроэнергии выросли менее чем на 15%, а численность персонала — на треть³⁴. Операционные расходы и безрисковая маржа крупных госбанков (в результате национализации и консолидации банковского сектора) в разы превышают соответствующие показатели у европейских банков³⁵ (это один из ключевых факторов заоблачной стоимости кредитов в России). У ­«Рос­нефти» ­средняя производительность неф­тяных скважин рухнула всего за три года на треть³⁶.

Кстати, строя все эти ненужные мощности, наши нефтегазовые госкомпании умудрились накопить огромные долги перед Китаем — который является потребителем нашей нефти! Честно говоря, это в голове не укладывается — как это Россия, крупнейший в мире производитель нефти и газа, вышла из десятилетия рекордно высоких мировых цен на нефть… оставшись должна десятки миллиардов долларов Китаю, импортёру нефти!.. Нефтегазовый долг перед Китаем сегодня — почти вдвое больше, чем Россия занимала у МВФ и Всемирного банка в 1990-е³⁷, и очень опасен: в связи с резкими тенденциями на электромобилизацию и рекордным ростом сланцевой нефтедобычи в США мы совершенно точно не увидим больше сверхвысоких цен на нефть, и непонятно, как все эти кредиты Китаю наши будущие поколения будут отдавать. Честно говоря, всё это попахивает прямым предательством национальных интересов России со стороны Путина и его камарильи.

Оплачиваем всю эту бешеную неэффективность госмонополий в конечном итоге мы с вами. Как росли внутренние цены на газ для «Газпрома» в последнее десятилетие, показано на графике ниже³⁸ — в любую погоду и в любой геополитической обстановке наше правительство неукоснительно исполняло программу резкого повышения цен для российских потребителей.

Фото: ©AFP Photo

«Газпром» является крупнейшим гене­ратором роста цен в России. 50% электричества и 68% тепла в России вырабатываются на природном газе. Электричество — ­существенная статья расходов в водоснабжении (оно обеспечивает работу насосов). Свет, тепло и вода — это две трети вашей коммунальной платёжки. Резкому росту этих платежей в последние годы вы были обязаны «Газпрому». «Газпром» и другие монополии все эти годы выступали генератором высокой инфляции в стране: когда в связи с «выборами президента» в марте 2012 года традиционное повышение тарифов монополий перенесли с 1 января на 1 июля, инфляция оказалась рекордно низкой — мы получили возможность лишний раз убедиться, что именно монопольная структура экономики приводит к постоянному высокому росту цен³⁹. А высокая инфляция влечёт за собой ­большинство наших экономических проблем: чрезмерные ставки по кредитам, обесценивающиеся сбережения, низкий интерес инвесторов и не создаваемые в результате рабочие места, провалившееся создание накопительной пенсионной системы и так далее.

Даже Владимир Владимирович Путин вынужден был не так давно пожаловаться своим министрам на заседании Президентской комиссии по ТЭК в Кремле на чрезмерную дороговизну внутренних газовых цен и на то, что в США газ стал дешевле (потому что там конкурентный рынок газа, нет госмонополий, а крупнейшая компания-производитель добывает 3,5% от общенациональной газодобычи — причём США в полтора раза обогнали «Газпром» по объёму добычи природного газа):

«Вы знаете эту дискуссию с другими отраслями экономики, когда коллеги нам говорят: «Если это всё так произойдёт, то вы стимулируете вывоз производства на другие площадки, в частности, допустим, в Штаты» <…> Потому что в Штатах дешевле. Некоторые производители в области машиностроения мне говорят: «Нам там дешевле».
(В. В. Путин, заседание Президентской комиссии по ТЭК, 4 июня 2014 года)⁴⁰

Список проблем, порождаемых альянсом монополий и связанных с ними чиновников, можно продолжать бесконечно. Монополизированный госбанками банковский сектор получает рекордные прибыли — ЦБ ожидает полтора триллиона рублей по итогам 2018 года⁴¹ в то время, как экономика лежит — а госбанки не спешат снижать проценты по кредитам. В 2014 году Путин ввёл эмбарго на импорт продовольствия из стран Запада — но в результате цены резко выросли⁴², а выиграли от «импортозамещения» в основном лишь близкие к власти крупные агрохолдинги и владеющие ими офшоры⁴³. Вы недовольны заоблачной стоимостью жилья? Это всё оттого, что чиновники придерживают участки для «своих» фирм и выдавливают с рынка конкурентов, что в итоге ведёт к снижению темпов роста строительных работ и завышению цен: «Екатеринбургские застройщики выражают недовольство земельной политикой администрации города. По их мнению, в этом бизнесе сложился замкнутый круг — хорошие землеотводы достаются приближённым к мэрии строительным фирмам, а другим достаются остатки, да и то с большими проблемами, в результате ­чего ­застройщики, неугодные ­администрации города, вынуждены сдавать жильё с задержками»⁴⁴.

Особо хотелось бы отметить проблемы, порождаемые государственным монополизмом и коррупцией в сфере дорожного строительства. О проблеме плохого качества российских дорог знают все. При этом денег на эту сферу выделяется немало: в 2017 ­году, например, расходы консолидированного бюджета на дорожное хозяйство составили рекордные 1,5 трлн рублей⁴⁵. Сколько можно ввести хороших новых автотрасс на полтора триллиона рублей? Из расчёта 100 млн рублей в среднем на километр новой дороги — 15 тыс. километров в год. Китай, например, за 25 лет ­построил у себя невиданную до этого сеть высокоскоростных автомагистралей — с нуля в 1988 году до более 130 тыс. ­километров в 2017-м⁴⁶.

Фото: ©Вячеслав Юрасов/КоммерсантЪ

Знаете, сколько вводится новых федеральных автотрасс в год в России? Около 200 километров⁴⁷ (и ещё около 2 тыс. км ­региональных и местных автодорог в год). В великой сверхдержаве всего около 5 тыс. километров скоростных трасс⁴⁸ (в Финляндии примерно вдвое больше). Путин и его приспешники не смогли за почти два десятилетия своего правления завершить строительство даже скоростной дороги из Москвы в Санкт-Петербург, из которого они приехали в столицу, протяжённостью всего-то 684 км. На момент написания настоящего доклада введены в эксплуатацию были только отдельные участки, достроить трассу к Чемпионату мира по футболу–2018 не успеют. Кстати, на строительстве этой дороги хорошо заработал уже упоминавшийся Аркадий Ротенберг — он был одним из бенефициаров «Северо-Западной концессионной компании», получившей часть подрядов по проекту. Строительство этого участка трассы было связано с большими протестами жителей Химок против вырубки Химкинского леса. Лес вырубили, но у построенного на его месте участка трассы большие проблемы с востребованностью из-за чрезмерно высоких аппетитов Ротенберга по стоимости проезда — на что ему вынужден был попенять сам Путин:

«Сейчас в Москве в направлении Петербурга начали строить дорогу, один участок ввели в строй, так там никто не ездит, вздули цены так, что проехать невозможно.»
(В.В. Путин, заседание Межрегионального форума ОНФ, 26 января 2016 года)⁴⁹

Вводы автодорог в целом при Путине упали с 8 тыс. км в год в 2000 году до 2–2,5 тыс. км в последние годы⁵⁰.

Ради того, чтобы скрыть отсутствие ­прогресса в развитии дорожной сети страны, Росстат с 2012 года включил в ­общую протяжённость автодорог ­страны городские улицы, которые до этого не ­учитывались.

Почему так мало вводится автодорог на такие огромные деньги? Всё очень просто: монополизм и сговор с чиновниками. По данным Росавтодора, бÓльшая часть бюджета ведомства идёт на ремонт автодорог — ремонтные расходы более чем в два раза выше, чем расходы на строительство и реконструкцию федеральных дорог⁵¹. Вы сами прекрасно знаете, что российские дороги начинают ремонтировать практически сразу после ввода в эксплуатацию — потому что близкие к чиновникам подрядчики намеренно нарушают технологии и воруют, чтобы тут же получить и освоить новые подряды на ремонт дорог. И завышают цены путём картельных сговоров, на которых их постоянно ловят⁵².

Надо ли говорить, что зарабатывают на бюджетах всех этих монополий те же самые люди, которых можно найти в ­узком списке российских миллиардеров, которые сконцентрировали в своих ­руках все богатства страны. Зато развитие всей остальной России сдерживается железными тисками выращенного Путиным спрута государственно-монополистического капитализма. Из-за них мы полностью проели Резервный фонд, который с 1 января 2018 года прекратил своё существование, будучи полностью растрачен, — на пике (в 2009 году) в резервных фондах правительства было $225 млрд, сейчас остался только Фонд национального благосостояния, в ликвидной части которого (валюта на счетах, без учёта вложений в некие долгосрочные проекты) — менее $40 млрд⁵³. Из-за неэффективности государственно-монополистической модели Россия скатывается на периферию мировой экономики — наша доля в мировом ВВП упала с 3% в 2013 году до 1,85% в 2017-м⁵⁴.

И сползание на периферию мировой экономики продолжится: в ближайшие годы ВВП нашей страны, как ожидается, будет расти на 1–2% в год, тогда как средне­мировые темпы роста — 3,5%. Мы продолжим отставание от мира. Не так давно путинское Министерство экономического развития разработало долгосрочный прогноз ­социально-экономического развития до 2035 года, весьма печальный документ, из которого следует, что наша экономика в предстоящие 20 лет будет расти темпами примерно в 1,5 раза ниже среднемировых — тем самым Россия будет сдвигаться всё ближе к бедным странам⁵⁵.

Такие вот бесславные Путин-итоги.

Фото: ©Геннадий Гуляев/КоммерсантЪ

4. Ограбление регионов

Номинально, по Конституции, Россия — федеративное государство. Да и не может быть по-другому в стране, растянувшейся от Балтики до Тихого океана, от Арктики до субтропиков. У каждого из десятков регионов — своя специфика, свой уклад жизни, свои конкурентные преимущества и инфраструктурные проблемы. Каждый российский регион должен иметь достаточно возможностей, чтобы жить своей жизнью и самостоятельно определять стратегию развития, а задача центра — решать проблемы федерального уровня: обеспечивать безопасность страны, вести внешнюю политику, развивать инфраструктуру.

Но одним из трагических итогов правления Путина стало полное уничтожение федерализма в России. Регионы поставлены на колени и лишены экономической и политической самостоятельности. Все ­мало-мальски серьёзные вопросы решаются в Москве. Губернаторы превратились в жалких просителей, чья основная функция — просиживать штаны в Кремле, Белом доме, здании Минфина на улице Ильинка в Москве, выклян