Еще в XIX – начале XX вв. румынские буржуазные историки разработали концепцию сугубо отрицательной оценки Бухарестского мира. Последние два десятилетия ее основные положения настойчиво навязывались общественному мнению Республики Мол­дова и получили статус официальной доктрины, не подлежащей пересмотру и критике. Доктрина эта до примитивности проста и сводится к аксиоме: присоединение Бессарабии к России стало «трагическим событи­ем» в истории народа, так как страну разделили на две части, что по своей сути является актом неприкрытой аннексии и расчленения единого суверенного государства. Более того, Бухарестский мир является актом, полностью противоречащим международному пра­ву, результатом сговора двух агрессивных империй – Османской и Российской, решивших судьбу молдавского народа, не спраши­вая на то его согласия.

Не вдаваясь в политические цели подобных построений, рассмотрим подробнее обоснованность предлагаемой трактовки событий, тем более что по формальным признакам такая оценка, на первый взгляд, действительно имеет основания. Нельзя не признать, что Пруто-Днестровское меж­дуречье с XIV в. являлось частью Молдавского княжества. Россия действительно присоединила Бессарабию, часть Молдавии в результате войны с Портой как военную добычу. Следовательно, ни о каком прогрессивном значении этого акта не может быть и речи? Как и не может быть в данном случае применен термин «освобождение», коль скоро Бессарабия попала из-под власти одной империи под власть другой столь же агрессивной империи?

Но рассмотрим эти основания более подробно. Прежде всего, следует отметить, что нормы современного международного пра­ва (которыми, кстати, и в наши дни не всегда руководствуются сильные державы в отношениях со слабыми) не могут служить надежным ориентиром при изучении причин и следствий тех или иных исторических событий, будь то разрушение Римом Карфагена, или завоевания Александра Македонского, или ро­ждение и гибель многочисленных царств и империй эпохи ве­ликого переселения народов, или войны Чингис-хана. Во что превратилась бы история, если бы она стала направо и налево оценивать все события многотысячелетнего пути человечества с точки зрения изменяющихся норм современного международного права?! Собственно, никто в мире этим и не занимается, кроме акынов официальной историографии кишиневского режима.

И все же нельзя при этом не отметить, что Бухарестский мир находился в полном соот­ветствии с практикой межгосударственных отношений той эпохи, не вызвал ни у одного правительства недоумения или каких бы то ни было протестов. Бухарестский мир фактически и юридически был признан миро­вым сообществом, всеми союзниками или противниками той и другой стороны. Это первое.

Второе. Согласно современному праву аннексией счита­ется всякое присоединение к большому или сильному государ­ству всей или части территории другого государства, если это присоединение произошло насильственным образом, т.е. без точ­но, ясно и добровольно выраженного согласия и желания этого присоединяемого населения. Аннексия, - это насильственное удержание какой-либо народности в рамках чужого государства. Следовательно, не всякое присоединение, а только насильственное присоединение или насильственное изменение границ может считаться аннексией.

Имеет ли акт 1812 г. этот ключевой момент для характеристики его как аннексии, присутствует ли в нем эле­мент насильственности? Ничего такого и близко не было. Наоборот. Если учитывать многократно выражен­ное желание молдаван присоединиться к единоверному правос­лавному Российскому государству, с которым они постоянно обращались к России, начиная с середины XVII в., то это присоединение Бессарабии представляется как исполнение на деле вековых чаяний народа. Царь Алексей Михайлович в 1656 г. даже принял присягу митрополита Гедеона за господаря и весь народ молдавский пребывать в Российском подданстве «навеки неотступно».

С подобной просьбой в 1674 г. в Москву отправился игумен Федор, а в 1684 г. – с аналогичной миссией приехал митрополит Досифей, написавший восторженную оду Руси, - «Из Москвы сияет свет, распространяя длинные лучи и доброе имя под солнцем». Переговоры о включении Молдавии в состав России осуществяли митрополиты Гедеон (1711 г.), Вениамин (1739 г.), Гавриил (1769-1774 гг.), Вениамин (1802, 1807 гг.) и другие патриоты молдавской земли. Около 20 раз обращались молдаване к России с просьбой принять их в состав этого православного государства. А незадолго до подписания Бухарестского мира в начале XIX в. духовный пастырь молдаван митрополит Вениамин Костаке выразил желания абсолютного большинства жителей, их надежды и чаяния только одной, но точной и меткой фразой: «Истинное счастье сих земель заключается в присоединении их к России».

Подтверждением этому желанию может служить и боевое братство по оружию во времена русско-турецких войн, когда в российской армии служили десятки тысяч молдавских добро­вольцев. Истории не известно ни одного случая, когда бы молдаване выступили против русских войск в союзе с турками и татарами. Кроме того, ни до, ни после подписания Бухарес­тского мира не было никаких вооруженных, мирных или любых других действий, которые можно было бы расценивать как про­тест против «аннексии». Такие с позволения сказать «протесты» получили распространение лишь в наше время со стороны оп­ределенных кругов политической элиты, участвовавшей в развале Союза ССР. Антироссийских настроений в Молдавии ни прошлый, ни позапрошлый век не знает. Следовательно, ни о какой насильственной аннек­сии говорить не правомочно, когда речь идет об акте 1812 г.

Третье. Разделил ли Бухарестский мир единое Молдавское государство на две части? Вероятно, на этот вопрос можно было бы ответить утвердительно, если бы к 1812 г. Молдавия представляла собой действительно единое государство. Но как раз этого-то и не было. Процесс расчленения Молдавии Портой начался еще в 1484 г., при Стефане Великом, когда тур­ки захватили Белгород и Килию, где были созданы райи, которые не подчинялись молдавской государственной системе, управля­лись пашой по турецким законам. В 1538 г. было захвачено турками на Днестре поселение Тягинь и образована Бендерская райя. В 1590 г. со­здана Измаильская райя, в 1622 – Ренийская, в 1715 – Хотинская. Христианское население этих турецких территорий принуждалось жить по законам шариата.

Но это еще не все! В конце XVI в. в районы Буджака, примы­кавшие к райям, турки переселили орду Ногайских татар, административным центром которых стало местечко Каушаны. Если вспомнить, что в 1775 г. султан отдал Австрии северную часть территории Молдавии – Буковину, то станет понятно, что с конца XV до конца XVIII в. от княжества было фактически отторгнуто около 40% его территории. Что же касается территории Бессарабии, то к 1812 г. более половины ее земель не принадлежало Молдав­скому государству. На сколько частей было разделено княжес­тво, подсчитать не трудно: 1) земли, находившиеся под юрис­дикцией господарей-фанариотов, ставленников султана, и не обладавших даже толикой суверенитета; 2) север­ная (Хотинская) райя, где преобладало православное население - молдаване и украинцы; 3) четыре южные (Аккерманская, Измаиль­ская, Ренийская и Бендерская) райи, заселенные, главным об­разом, турками и татарами; 4) территория Буковины в составе Австрийской империи с православным украинским населением; 5) Буджак с центром в Каушанах – столицей татар, уведенных османами и крымчаками с Волги еще в 1569 г.; 6) левобережное Поднестровье севернее р. Ягорлык, входившее в состав Брацлавского воеводства Поль­ши; 7) левобережное Поднестровье между р. Ягорлык и Черным морем, составлявшее владения Крымского ханства. Два последних региона восточнее Днестра, впрочем, никогда не входили в состав Молдавского княжества.

О каком же едином суверенном государстве, якобы, разделенном коварной Россией на две части, нам толкует священная корова кишиневского официоза? Совершенно очевидно, что присо­единение всех этих расчлененных и разобщенных земель к России, выселение мусульманского населения в Крым, а затем - и польских помещиков с этих земель, привели к их объединению под сенью мощной Российс­кой державы. Привели к быстрому заселению Пруто-Днестровского междуречья православным населением (в том числе и молдаванами из-за Прута), способствовали в даль­нейшем консолидации на этих территориях молдавской нации.

Четвертое. Следует иметь ввиду, что в русско-турецких войнах XVIII в„ решался первостепенный тогда для молдаван вопрос: сохранится ли вообще молдавский народ как уникальный этнос или погибнет под гнетом невыносимого османского ига. В этом плане акт 1812 г. сыграл очень важную роль. Дело в том, что стратеги­ческие интересы Стамбула были постоянно направлены в Причерноморье, за Днестр, за Буг и Днепр к Крыму. Соединение Османской империи и Крымского ханства осуществлялось турками и ранее на небольшие периоды.

В результате Айналы-Кавакской кон­венции 1779 г. Порта даже сумела подчинить земли между Бугом и Днестром Буджакской орде, вклю­чив эту территорию в состав Каушанского пашалыка на не­сколько лет. Очередная русско-турецкая война и подписание Бухарестского мира сорвала эти планы, осуществление которых могло бы привести к массовой резне и геноциду молдаван. Трагическая история армян и других наро­дов, познавших эти ужасающие акции в полной мере, дает основание говорить о высокой степени вероятности таких собы­тий и в Молдавии. Бухарестский мир наоборот, принес населе­нию Бессарабии, уставшему от постоянных войн, грабительских набегов и кровопролитных сражений, долгожданный мир. На протяжении более чем 100 лет в Бессарабии не велось никаких военных действий, а население даже было освобождено от во­енной повинности и шесть десятилетий не призывалось в армию. Бухарестский мир сыграл спасительную роль в исторических судьбах молдаван, открывая перед ними перспективы националь­ной консолидации и развития.

Конечно, объективный анализ акта 1812 г. требует всесто­роннего его рассмотрения, в том числе и содержащихся в нем противоречий. Присоединение части молдавского княжества к России означало разделение единой феодальной народности, что нельзя признать явлением положительным. Дальнейшие пути некогда единой народности разошлись. Молдаване запрутской Молдавии после объединения ее с Валашским княжеством и образования Румынского государства в 1859 г. постепенно интегрировались с валахами и сформировали румынскую нацию в Карпато-Дунайском регионе, а молдаване Бессарабии в составе России вместе с молдаванами Приднестровья консолидировались в со­бственную молдавскую нацию. Назвать эти процессы какой-то вселенской трагедией, мы при желании, конечно же, можем. Только вряд ли нас поймут американцы, австралийцы, бельгийцы, исландцы, латиноамериканцы и еще многие другие народы мира, чей этногенез на каких-то этапах своего развития прошел через этническую сепарацию, включение части народа в иные государственные образования или вновь созданные.

Таковы исторические реальности. Присоединение Бессарабии к России не являлось актом аннексии, хотя сложная международная обстановка не позволила освободить от турецкого ига всю Молдавию - ее запрутская часть осталась в составе Османской империи. Окончательно она была освобождена от турок с помощью России во второй половине XIX в. А для населения Бессарабии 300-летний период владычества жестоко­го восточного деспотизма закончился еще в 1812 г. Открывались широкие пер­спективы для сравнительно быстрой социальной эволюции на путях формирования буржуазного общества, для культурного и общественно-политического прогресса. Есть ли еще в истории примеры столь благотворной для народа «аннексии»?