В СССР при правлении КПСС коррупция была сверху до низу.

Сверху: квартиры высшим чиновникам практически без очереди (а очередь 10-20 лет), специальные столовые с качественным и дешевым питанием, спец. магазины, заказные продукты питания, специальные санатории и дома отдыха и т.д.

Снизу: подношения чиновникам, партийным функционерам и силовикам разного уровня от тех, кто сидел на дефиците. Были и денежные взятки, но в меньших количествах и размерах, чем сейчас.

Все это приобрело еще больший размах в годы независимости.  В различных формах, но с преобладанием взяток деньгами.

Все молдавские правители понимали, что это зло, но не набрались мужества и силы воли, чтобы с ним бороться. Особенно большой размах коррупция приобрела, когда стали делить государственную собственность. Потом добавились взятки за хлебные места во власти, в силовых структурах. Но на первых порах коррупция носила хаотичный характер. Практически брали все и везде.

С приходом к власти Владимира Воронина коррупция приобрела упорядоченный характер. Воронин имел свой подход к этой проблеме. Он решил, если это зло нельзя побороть, то можно возглавить. Скажем более корректно, взять под свой контроль. Возможно, он даже был убежден, что делает благое дело.

При Воронине тысячи коррупционных и воровских ручейков были перекрыты.  Да, не всё было перекрыто, вы понимаете, о чем я, но это уже другая история. В этот же период возникли «молдавские мафии». Что это? Это когда близкие к руководству люди берут под контроль то, что приносит доходы.  В первую очередь, это контроль над госзакупками. Одновременно появились так называемые рыбная, мясная, зерновая, строительная, винная, лекарственная и другие «мафии».  

Продолжателем дела Владимира Воронина стал Влад Плахотнюк.

Условно, назовем эту модель «Управляемая коррупция».

По-своему она была эффективна. Начался рост ВВП, увеличились доходы в бюджет.  Высших чиновников набирали из числа профессионалов, они получали дополнительную неофициальную оплату, но требования к ним возросли, и они вынуждены были работать на результат.  Коррупция сохранялась, но каждый знал свою меру.

На высшем пике своей неофициальной власти Влад Плахотнюк контролировал президента (Додон), правительство, парламент, суды, прокуратуру.

Но он переоценил свое могущество, недооценил влияние на Молдову США, ЕС, России и недовольство значительной части населения.  Плюс кража миллиарда, которая взорвала общество. И чем все это закончилось все знают.

Майя Санду пошла другим путем. Она не приняла модель «Управляемой коррупции».  Объявила ей бой. Но уже пятый год эта тяжелая битва продолжается и конца ей не видно.  Посчитав, что все, кто был связан с прежней властью (за небольшим исключением, которых она лично знает и может доверять) не могут работать во властных структурах, она полностью заменила аппарат управления на всех уровнях.

В результате убрали профессионалов, а к власти пришло много некомпетентных непрофессиональных кадров.  Часть из них пришли из НПО, где на первом месте было умение писать отчеты, а не работать. Да, многие из них честные, не коррумпированные. Но этого оказалось недостаточно, чтобы решать многочисленные проблемы, стоящие перед Молдовой.

Давайте признаем, при всех недостатках в работе команды Санду, они все же показали путь к новой Молдове.

Вернёмся к   Владу Плахотнюку.  Он пытался много хорошего в последние годы делать для Молдовы – строительство и ремонт дорог, водопроводы, развитие сельского хозяйства и промышленности, информационные технологии. Не все получалось, но прогресс был.

Отметим, Плахотнюк хороший управленец, умеющий жестко требовать и добиваться результата. Но при этом ему комфортно и привычно было быть в «старой Молдове», с управляемой коррупцией. Он не представлял, что может быть другая Молдова, не верил в это.

У нас были разговоры на эту тему. Речь шла о том, что будут люди говорить о нем. Я задал ему вопрос: какое имя он оставит своим детям. Имя человека, ограбившего Молдову или имя человека добившегося, если не процветания, то развития Молдовы? Он мне тогда не ответил. И если сейчас он обдумывает возвращаться в Молдову или нет, то должен ответить себе: для чего?

Подправить что-то в той модели? Это невозможно. Её нужно ломать. Готов Плахотнюк к этому? Не знаю.

Молдова, которую строит Майя Санду, переживает сложные времена. Команде Санду пришлось пережить пандемию, а также работать в условиях агрессии России против Украины.  К этому добавился еще энергетический кризис, а также непрекращающиеся гибридные атаки на Молдову со стороны России. Не будем также закрывать глаза, что многим членам команды Санду не хватает профессионализма и недостаёт умения эффективно решать существующие проблемы.

В общем, за годы независимости мы увидел две модели развития Молдовы. Одна аморальная, но иногда эффективная. Вторая, высокоморальная, но с издержками в эффективности. Пока мы видим по результатам выборов в парламент и президента, что общество выбрало модель, предложенную Майей Санду. Но было бы глупо не замечать, что значительная часть граждан начинает разочаровываться в этом выборе. И не потому, что они за коррупцию, против честности. Они против коррупции, но хотят, чтобы честность ассоциировалась с умением работать, а не с умением продавать обществу слова о самой честной власти за всю историю Молдовы.

Влад Плахотнюк в силу известных причин в обозримом будущем в Молдову не вернётся.  Но есть опасность, что к власти при поддержке Кремля и шористов придет худшая копия Воронина и Плахотнюка – Игорь Додон. Он не только сломает модель, которую пытается внедрить Санду, но и сломает путь Молдовы в будущее. Чтобы этого не допустить, нужно модернизировать модель, предложенную Санду. Честности чиновников мало, нужно добавить профессионализм, компетентность и эффективность. Необходим аудит нынешней власти. Нужна революция в области управления…