Экономика и бизнес
НазадВалериан Чербарь: «Земля - главное богатство Молдовы. Только вот отношение к этому богатству пренебрежительное"
Дело не в избыточности сельского населения, а в том, что до сих пор у нас сохранился патриархальный уклад на селе. Такие села, как у нас, с такой инфраструктурой – камни на шее государства. Они должны были давно исчезнуть
Страна ежегодно теряет треть бюджета из-за пренебрежительного отношения к проблеме охраны и воспроизводства плодородия почв. Или возможно, она просто не отдает себе отчет в том, что собственными руками рубит сук, на котором сидит. Как иначе объяснить то, что деградация сельскохозяйственных земель происходит при полном равнодушии и тех, кто благодаря им кормится, и тех, кто на них зарабатывает. А ведь на сельскохозяйственном использовании земель базируется до 75% национальной экономики. О состоянии и перспективах рационального использования почвенного покрова Молдовы мы говорили в Клубе «IQ» с заведующим лабораторией почвоведения Института почвоведения и агрохимии имени Н.Димо, доктором хабилитатом сельскохозяйственных наук, профессором Валерианом Чербарем.
«IQ»: О земле Молдовы часто говорят, как о главном богатстве нашей страны. Некогда жирные и плодородные почвы сегодня сохраняют свои качества?
- Действительно, земля - главное богатство Молдовы. Только вот отношение к этому богатству пренебрежительное, как со стороны государства, так и со стороны людей. Считается, что землю ничто не может испортить, и чаще в отношении к ней преобладает желание получить эффект, чем стремление сохранить ее плодородие. Отсутствие государственной политики в отношении существующей системы земледелия и радикальных мер по сохранению качества почв чреваты плачевными последствиями. К сожалению, сейчас предпочитают перемерять наделы, перекраивать их границы, заниматься куплей-продажей земли. Создано специальное агентство, которое занимается в основном количественным учетом земель, а вот забота о качественном состоянии почвенного покрова осталась без нужного внимания. Принимаемые государством меры по мелиорации почв не соответствуют масштабу проявления деградационных процессов.
В республике 80% сельскохозяйственной территории занято черноземами, но и эти устойчивые к негативным воздействиям почвы интенсивно деградируют: разрушена обработками их когда-то первоклассная, ценная в агрономическом отношении, структура, потеряны до 40% первоначальных запасов гумуса, пахотный слой переуплотнен. На склоновых землях интенсифицируются эрозионные процессы и увеличиваются площади мочаров.
«IQ»: Но в советские времена землю также нещадно эксплуатировали.
- Потребительское отношение к земле было и тогда. Но определенная землеохранная политика все же проводилась, хотя она не работала на долговременную перспективу. Например, поля площадью 50-100 гектаров располагали на склонах в 5-15 градусов и засевали полностью пропашными культурами, а потом ливневые дожди смывали за год весь пахотный слой. Ведь кто-то разрешал такое устройство полей. Конечно, удобно: поле большое, уберем комбайнами, но это приводило к невероятному развитию эрозионных процессов.
«IQ»: А потом эти большие поля разделили на множество малых участков.
- И это только усилило гибельный процесс. Эти сотни тысяч мелких участков не поддаются никакой территориальной организации. Когда проводилась земельная реформа, никто не задумался, что нужны специальные дороги, дополнительный почвозащитный зеленый каркас из лесных полос – для предупреждения дальнейшей эрозии, специальная сельскохозтехника. Аграрная реформа прошла по Молдове подобно смертоносному смерчу. Наш институт всегда выступал против того, как она проводилась.
«IQ»: Молдова пострадала целиком или можно выделить регионы, испытавшие негативное влияние реформы в большей и меньшей степени?
- Больше всего пострадал центр страны. Здесь раздробление шло наиболее активно. На севере и юге крупные хозяйства частично сохранились. По сути, разделение охватило 50% площадей. Остальную часть раздробили только на бумаге. Остались ассоциации, общества с ограниченной ответственностью и другие организации, которые обрабатывают землю коллективно и соблюдают более или менее нормальную систему земледелия. Сейчас происходит укрупнение хозяйств за счет купли продажи земель и их долгосрочной аренды.
«IQ»: Наверняка, в связи с изменениями в системе организации сельского хозяйства какие-то культуры утрачены.
- И не только в связи с изменением системы земледелия. Сейчас рынок диктует моду. И крестьянин, видя, что сегодня хорошо продается подсолнечник, сеет только подсолнечник, два, три, пять лет подряд, не задумываясь, что земля, на которой была выращена эта культура, не может использоваться под нее более чем один раз в течение семи лет. Такой системой земледелия почва и доводится до полного биологического и химического истощения.
Что исчезло? Прежде всего, огромный клин люцерны. Потому что исчезло животноводство, а ведь никакое устойчивое земледелие невозможно без правильного соотношения между фитотехнией и животноводством. Органические удобрения хотя бы частично возвращают в почву ежегодно экспортируемые оттуда элементы пищи растений. До реформы в почву поступало 6-7 тонн органического удобрения, а сейчас какие-то килограммы. Да и то на частные участки.
Ежегодно наши почвы теряет одну сотую процента гумуса. Это происходило и раньше, но при помощи органического удобрения гумус восстанавливался на 70-80%. То есть, отрицательный баланс существовал, но был не так велик как сейчас.
Мы потеряли эфирно-масличные культуры. Это была доходная отрасль. Сейчас ее пытаются восстанавливать зарубежные инвесторы.
Утрачено 150 тысяч гектаров виноградников и садов. До сих пор целые массивы бывших садов стоят нераскорчеванными, неиспользованными, невостребованными. Благо, государство создало Ассоциацию по защите почв, и она занялась раскорчевкой старых садов, возвращением земель в сельхозоборот.
«IQ»: Довольно часто можно увидеть на месте бывшего сада виноградник. Они взаимозаменяемы?
- Да, только прежде, чем на месте сада закладывать виноградник, надо подождать несколько лет. Использовать эту землю под пшеницу, кукурузу. Кукуруза особенно полезна как очиститель почвы от некоторых тяжелых металов.
«IQ»: Земля требует терпеливого подхода. А у нас маленькая густонаселенная страна, и плоды земли нужны здесь и сейчас. Какой у почвы запас терпения?
- С одной стороны, мы не можем получать большие урожаи, так как находимся в сухой зоне, а с другой – естественное плодородие черноземов может обеспечить стабильные средние урожай долгое время даже без удобрений. Скажем, Беларусь получает урожай на уровне или чуть больше нашего на два трети благодаря удобрениям, а мы за счет натурального плодородия черноземов получаем до 80-90% урожая.
Проблема состоит в предупреждении деградации черноземов. В Молдове 80% сельскохозяйственных земель расположены на склонах и находятся под угрозой проявления эрозионных процессов. Считается, что они уже распространились более чем на 40% территории. Однако исследования нашего института, проведенные в Теленештском районе совместно с Агентством земельных отношении и кадастра, показали, что зачастую эрозией охвачено 60-70% сельхозземель.
«IQ»: Довольно существенное разночтение.
- Дело в том, что на эти вопросы дать правильный ответ могут только почвенные исследования. Но они давно не проводились по всей территории страны. Ежегодные исследования земель одного-двух районов ясной картины о реальном состоянии дел не дают.
«IQ»: Если обобщить проблемы, в чем они состоят?
- Очевидно усилилась линейная эрозия. Прежде проводилась активная работа по борьбе с оврагами – они засыпались. Теперь этого нет, такие работ дорогостоящи. А вода куда-то должна стекать, она находит слабое место и прорывает его, появляется ложбинка, которая превращается в лощинку, а та в овраг. Развитие оврагов идет сегодня теми же темпами, которые фиксировались до 50-х годов.
Усилилась и поверхностная эрозия. Посмотрите, как расположены сельхозучастки – сверху вниз по склону. А ведь будь они расположены поперек, получилась бы так называемая натуральная почвозащитная система. Потому что один фермер сеет пшеницу, другой горох, третий кукурузу…
Но есть более страшная проблема, и она охватывает все наши лучшие земли на ровных местах. Это процесс дегумификации, разрушения структуры, и, как следствие, непомерного переуплотнения почвы. Раньше пахали на глубину 30-40 см., сейчас из-за нехватки денег - только на 20 см. Так вот этот бесструктурный слой, расположенный между прежней и нынешней глубиной вспашки настолько переуплотнился, что через него не могут проникать ни вода, ни корни.
Почвы в Молдове очень тяжелые, а тяжелосуглинистые и глинистые черноземы является «культурными почвами», только если они имеют водопрочную зернисто-комковатую структуру. Как говорят специалисты, нет структуры – нет культуры. Представьте себе процесс уборки сахарной свеклы: осень, дождь, урожай надо вывезти с полей, трактор уплотняет почву, оставляет грязь, и все это на следующий год загоняется при вспашке на глубину. Даже морозные зимы не помогают избежать образования глыбистых осколков почвы. Это не комки, они без пор, в них невозможна биологически активная жизнь почвы.
«IQ»: Даже у большой проблемы должно быть решение.
- Мы обнаружили его совершено случайно. Бельцкий институт «Селекция» оставил для своих целей пятиметровую полосу, которая на протяжении 15 лет никак не использовалась. Там сама по себе восстановилась степная растительность, и мы решили проверить, что произошло с почвой за это время. Обследования показали, что структура восстановилась на 90%, гумусность – на 75%.
«IQ»: Вряд ли кто-то согласится вывести землю из обработки на такое количество времени.
- Конечно, надо кормить людей и никто не допустит, чтобы земля пустовала. Поэтому мы предлагаем 30% земель отдавать под многолетние травы. Но не только под люцерну и эспарцет, а добавлять к ним на 30% злаковые травы, и лучше всего райграс. Он высокопродуктивен. В этом году в опытном хозяйстве нашего института мы получили с гектара 10 тонн сена. Эта фуражная культура.
«IQ»: Нужно ли столько сена? Поголовье уменьшилось почти в 5 раз и разводится преимущественно в индивидуальном секторе.
- И, кстати, такой тип животноводства стал главным загрязнителем населенных пунктов. Здесь кроется экономическая причина деградации земель - бедность. Конечно, крестьянин, имея корову и кусок хлеба, проживет, но чрезмерная концентрация скота в селах приводит к загрязнению окружающей среды и заболеваемости населения. Бурный рост заболеваемости гепатитом объясняется среди прочего загрязнением вод нитратами. Пример – Киштельница, в которой несколько лет назад образовался сильнейший очаг гепатита, село до сих пор не могут очистить от навоза. Руководство этого населенного пункта сохранило приспособленные помещения за пределами села, но люди отказались оставлять скот без собственного ежедневного присмотра, им проще держать коров возле колодцев.
Нам крайне необходимо восстановить зоотехнические комплексы, не большие, как были прежде, а подобно тем, что существуют в Европе - на 50-100 голов, и вывезти животноводство за пределы сел.
«IQ»: Существует мнение, что выгоднее отдать сельхозземли под промышленные нужды, строить предприятия. Считается, что у нас очень много сельского населения.
- Это ошибочное мнение. Вокруг Кишинева масса пустующих земель. Все они по три-четыре раза перепроданы. Просто сегодня вблизи городов выгоднее продавать земли под несельскохозяйственные нужды, чем обрабатывать их. Фермеру некуда продавать продукцию, да и цены ему предлагают унизительные. Может, в связи с продовольственным кризисом что-то изменится...
Дело не в избыточности сельского населения, а в том, что до сих пор у нас сохранился патриархальный уклад на селе. Такие села, как у нас, с такой инфраструктурой – камни на шее государства. Они должны были давно исчезнуть. При советской власти в начальный период коллективизации была низкая технология сельскохозпроизводства, да и людей некуда было девать. Сегодня в поле столько людей не нужно.
В сельскохозяйственном производстве следует оставить 10-15% населения, остальных - перевести в сферы, обслуживающие сельское хозяйство. Фермер не должен думать, как прокормить поросенка. Должны быть фирмы-производители кормов, которые доставляли бы ему корм регулярно. Забота фермера – только удалить животноводческие отходы. И это во всем цивилизованном мире уже осуществляется механическим путем.
«IQ»: Вы предлагаете 30% земель отдавать на восстановление под многолетние травы, которые могут быть использованы животноводческим комплексом, еще 30% восстановить посредством использования органического удобрения, и тогда с 60% сельозугодий можно будет получать такой же урожай, какой сейчас получают с 90% сельхозплощадей. Государственной земли в Молдове нет. Насколько частные предприниматели готовы принимать подобные предложения?
- Все это будет зависеть от цен на мясо. Рынок диктует все, и сейчас сформировались хорошие условия для восстановления животноводства.
Капитализм – не социализм. Рано или поздно узкий, потребительский взгляд на сельское хозяйство изменится. Пока даже крупные промышленные предприятия отказываются от собственного сельскохозяйственного производства, им проще покупать сырье – ненатурнальное, более дешевое. Но существуют требования качества, и рынок заставит товаропроизводителей с ним считаться. И все же определенное регулирование земельных отношении государством необходимо, особенно в области охраны и мелиорации почв.
«IQ»: Вероятно, повлиять на потребительское отношение к земле арендаторов можно, не дожидаясь велений рынка.
- Аренда должна быть строго регламентирована с точки зрения сохранения качества земли. Необходима паспортизация земли, чтобы можно было отследить, что арендатор взял, и что вернул.
«IQ»: Как регламентируется использование почв государством?
- Существует Агентство земельных отношений и кадастра. В его структуре есть управление мониторинга земель, но оно в основном следит за процессами движения земли – купли-продажи, размежевания, и в меньшей мере занята проблемами сохранения качества почв. И все равно рано или поздно в этой стране, где вся экономика базируется на использовании возможностей земли, почвенная служба появится. Такая же, как в США и других странах.
К слову, США тоже не сразу стали серьезно относиться к вопросу охраны почв, только после того, как пыльные бури засыпали города 10-сантиметровым слоем пыли, вспомнили о природоохранных рекомендациях ученых. Сейчас там действует госпрограмма по защите почв от эрозии, фермеру даже доплачивают, чтобы он распахиивал только определенное количество земель, а остальной давал отдохнуть, и если фермер нарушает регламент, его серьезно наказывают.
«IQ»: В парламент уже поступил проект закона о почве.
- Это очень аморфный документ. Наш институт предлагал, например, включить в него статью, согласно которой фермер, который не обрабатывает землю три года, санкционируется. То, что земля отдыхает - хорошо, но она не должна зарастать сорняками, которые засоряют и соседние участки, ее можно превратить в сенокос, пастбище.
До сих пор не принят земельный кодекс. Речь о нем идет уже 15 лет. Проектов было много, но к общему знаменателю так и не пришли: то наши начинают гнуть палку, то другие. Например, Всемирный банк категорически против какой бы то ни было серьезной регламентации государством земельных отношении. Мы предлагали ввести некоторые запреты в целях сохранения качества земли, так, заявили, нельзя – частная собственность. Мы говорим, да, частная собственность, но особая, и следует заставить частника эту собственность поддерживать в хорошем состоянии. Ничего не вышло!
А зашел разговор о мониторинге земель, так пришлось чуть ли не через министра этот параграф включать в проект земельного кодекса .
«IQ»: И все же у нас есть сильные хозяйства.
- Например, на юге сохранили систему земледелия и соблюдают севообороты. Я был в Кортене, Кайраклии, Копчаке… У них остались старые агрономы, которые пытаются по мере возможности использовать почвозащитные технологии.
«IQ»: А новые от старых чем отличаются?
- Новым даже негде пройти нормальную производственную практику. Им и работать то негде.
«IQ»: Сейчас государство ставит масштабные задачи по ирригации почв…
- Да, идет речь о необходимости провести орошение на 600 тысяч гектаров. В действительности экономически выгодно оросить 100-150 тысяч. Черноземам как таковым противопоказана ирригация. Она целесообразна в поймах и на террасах Днестра, Прута, малых рек, там, где почвы более легкие. Ирригация разрушает структуру почвы. Она работает на качество почв только, если осуществляется на фоне соблюдения севооборотов и строгого режима орошения кондиционными водами.
«IQ»: Насколько государство прислушивается к рекомендациям ученных?
- Об этом можно судить по уровню внедрения таких рекомендаций. Впрочем, для этого не всегда есть финансовые возможности. По инициативе Агентства земельных отношений и кадастра, наш институт совместно с институтом Молдгипроземом разработал программу освоения деградированных земель. Рассчитали объемы, стоимость… Так вот пока средств хватает только на мероприятия по малой мелиорации.
Четыре года назад мы провели обследование почв села Гринауцы Рышканского района. На основании полученных результатов совместно с Ассоциацией по защите почв наметили объекты для мелиоративных работ. Сейчас работы практически завершены, осталось еще, может, на год-два. Их общая стоимость 4,2 млн. леев. Выполнена раскорчевка почти 40 гектаров неплодоносящих садов, выкопано озеро, которое позволяет защитить село от ливневых дождей. Подготовлены к восстановлению около 10 гектаров земель, которые были под силосными ямами, возвращены в сельхозоборот более 40 гектаров земель из-под старых садов, планируется мелиорация участка солонца, разработана и предложена система полосного земледелия для защиты почв от эрозии. Эта система недорогая и эффективная. Вот ее мы и рекомендуем.
Сочетание научных и изыскательских исследований при разработки проектов по мелиорации почв и последующая их реализации – наиболее перспективный путь для улучшения качественного состояния почв Молдовы и сохранения их плодородия на длительный период.
Источник: analytique.md
«IQ»: О земле Молдовы часто говорят, как о главном богатстве нашей страны. Некогда жирные и плодородные почвы сегодня сохраняют свои качества?
- Действительно, земля - главное богатство Молдовы. Только вот отношение к этому богатству пренебрежительное, как со стороны государства, так и со стороны людей. Считается, что землю ничто не может испортить, и чаще в отношении к ней преобладает желание получить эффект, чем стремление сохранить ее плодородие. Отсутствие государственной политики в отношении существующей системы земледелия и радикальных мер по сохранению качества почв чреваты плачевными последствиями. К сожалению, сейчас предпочитают перемерять наделы, перекраивать их границы, заниматься куплей-продажей земли. Создано специальное агентство, которое занимается в основном количественным учетом земель, а вот забота о качественном состоянии почвенного покрова осталась без нужного внимания. Принимаемые государством меры по мелиорации почв не соответствуют масштабу проявления деградационных процессов.
В республике 80% сельскохозяйственной территории занято черноземами, но и эти устойчивые к негативным воздействиям почвы интенсивно деградируют: разрушена обработками их когда-то первоклассная, ценная в агрономическом отношении, структура, потеряны до 40% первоначальных запасов гумуса, пахотный слой переуплотнен. На склоновых землях интенсифицируются эрозионные процессы и увеличиваются площади мочаров.
«IQ»: Но в советские времена землю также нещадно эксплуатировали.
- Потребительское отношение к земле было и тогда. Но определенная землеохранная политика все же проводилась, хотя она не работала на долговременную перспективу. Например, поля площадью 50-100 гектаров располагали на склонах в 5-15 градусов и засевали полностью пропашными культурами, а потом ливневые дожди смывали за год весь пахотный слой. Ведь кто-то разрешал такое устройство полей. Конечно, удобно: поле большое, уберем комбайнами, но это приводило к невероятному развитию эрозионных процессов.
«IQ»: А потом эти большие поля разделили на множество малых участков.
- И это только усилило гибельный процесс. Эти сотни тысяч мелких участков не поддаются никакой территориальной организации. Когда проводилась земельная реформа, никто не задумался, что нужны специальные дороги, дополнительный почвозащитный зеленый каркас из лесных полос – для предупреждения дальнейшей эрозии, специальная сельскохозтехника. Аграрная реформа прошла по Молдове подобно смертоносному смерчу. Наш институт всегда выступал против того, как она проводилась.
«IQ»: Молдова пострадала целиком или можно выделить регионы, испытавшие негативное влияние реформы в большей и меньшей степени?
- Больше всего пострадал центр страны. Здесь раздробление шло наиболее активно. На севере и юге крупные хозяйства частично сохранились. По сути, разделение охватило 50% площадей. Остальную часть раздробили только на бумаге. Остались ассоциации, общества с ограниченной ответственностью и другие организации, которые обрабатывают землю коллективно и соблюдают более или менее нормальную систему земледелия. Сейчас происходит укрупнение хозяйств за счет купли продажи земель и их долгосрочной аренды.
«IQ»: Наверняка, в связи с изменениями в системе организации сельского хозяйства какие-то культуры утрачены.
- И не только в связи с изменением системы земледелия. Сейчас рынок диктует моду. И крестьянин, видя, что сегодня хорошо продается подсолнечник, сеет только подсолнечник, два, три, пять лет подряд, не задумываясь, что земля, на которой была выращена эта культура, не может использоваться под нее более чем один раз в течение семи лет. Такой системой земледелия почва и доводится до полного биологического и химического истощения.
Что исчезло? Прежде всего, огромный клин люцерны. Потому что исчезло животноводство, а ведь никакое устойчивое земледелие невозможно без правильного соотношения между фитотехнией и животноводством. Органические удобрения хотя бы частично возвращают в почву ежегодно экспортируемые оттуда элементы пищи растений. До реформы в почву поступало 6-7 тонн органического удобрения, а сейчас какие-то килограммы. Да и то на частные участки.
Ежегодно наши почвы теряет одну сотую процента гумуса. Это происходило и раньше, но при помощи органического удобрения гумус восстанавливался на 70-80%. То есть, отрицательный баланс существовал, но был не так велик как сейчас.
Мы потеряли эфирно-масличные культуры. Это была доходная отрасль. Сейчас ее пытаются восстанавливать зарубежные инвесторы.
Утрачено 150 тысяч гектаров виноградников и садов. До сих пор целые массивы бывших садов стоят нераскорчеванными, неиспользованными, невостребованными. Благо, государство создало Ассоциацию по защите почв, и она занялась раскорчевкой старых садов, возвращением земель в сельхозоборот.
«IQ»: Довольно часто можно увидеть на месте бывшего сада виноградник. Они взаимозаменяемы?
- Да, только прежде, чем на месте сада закладывать виноградник, надо подождать несколько лет. Использовать эту землю под пшеницу, кукурузу. Кукуруза особенно полезна как очиститель почвы от некоторых тяжелых металов.
«IQ»: Земля требует терпеливого подхода. А у нас маленькая густонаселенная страна, и плоды земли нужны здесь и сейчас. Какой у почвы запас терпения?
- С одной стороны, мы не можем получать большие урожаи, так как находимся в сухой зоне, а с другой – естественное плодородие черноземов может обеспечить стабильные средние урожай долгое время даже без удобрений. Скажем, Беларусь получает урожай на уровне или чуть больше нашего на два трети благодаря удобрениям, а мы за счет натурального плодородия черноземов получаем до 80-90% урожая.
Проблема состоит в предупреждении деградации черноземов. В Молдове 80% сельскохозяйственных земель расположены на склонах и находятся под угрозой проявления эрозионных процессов. Считается, что они уже распространились более чем на 40% территории. Однако исследования нашего института, проведенные в Теленештском районе совместно с Агентством земельных отношении и кадастра, показали, что зачастую эрозией охвачено 60-70% сельхозземель.
«IQ»: Довольно существенное разночтение.
- Дело в том, что на эти вопросы дать правильный ответ могут только почвенные исследования. Но они давно не проводились по всей территории страны. Ежегодные исследования земель одного-двух районов ясной картины о реальном состоянии дел не дают.
«IQ»: Если обобщить проблемы, в чем они состоят?
- Очевидно усилилась линейная эрозия. Прежде проводилась активная работа по борьбе с оврагами – они засыпались. Теперь этого нет, такие работ дорогостоящи. А вода куда-то должна стекать, она находит слабое место и прорывает его, появляется ложбинка, которая превращается в лощинку, а та в овраг. Развитие оврагов идет сегодня теми же темпами, которые фиксировались до 50-х годов.
Усилилась и поверхностная эрозия. Посмотрите, как расположены сельхозучастки – сверху вниз по склону. А ведь будь они расположены поперек, получилась бы так называемая натуральная почвозащитная система. Потому что один фермер сеет пшеницу, другой горох, третий кукурузу…
Но есть более страшная проблема, и она охватывает все наши лучшие земли на ровных местах. Это процесс дегумификации, разрушения структуры, и, как следствие, непомерного переуплотнения почвы. Раньше пахали на глубину 30-40 см., сейчас из-за нехватки денег - только на 20 см. Так вот этот бесструктурный слой, расположенный между прежней и нынешней глубиной вспашки настолько переуплотнился, что через него не могут проникать ни вода, ни корни.
Почвы в Молдове очень тяжелые, а тяжелосуглинистые и глинистые черноземы является «культурными почвами», только если они имеют водопрочную зернисто-комковатую структуру. Как говорят специалисты, нет структуры – нет культуры. Представьте себе процесс уборки сахарной свеклы: осень, дождь, урожай надо вывезти с полей, трактор уплотняет почву, оставляет грязь, и все это на следующий год загоняется при вспашке на глубину. Даже морозные зимы не помогают избежать образования глыбистых осколков почвы. Это не комки, они без пор, в них невозможна биологически активная жизнь почвы.
«IQ»: Даже у большой проблемы должно быть решение.
- Мы обнаружили его совершено случайно. Бельцкий институт «Селекция» оставил для своих целей пятиметровую полосу, которая на протяжении 15 лет никак не использовалась. Там сама по себе восстановилась степная растительность, и мы решили проверить, что произошло с почвой за это время. Обследования показали, что структура восстановилась на 90%, гумусность – на 75%.
«IQ»: Вряд ли кто-то согласится вывести землю из обработки на такое количество времени.
- Конечно, надо кормить людей и никто не допустит, чтобы земля пустовала. Поэтому мы предлагаем 30% земель отдавать под многолетние травы. Но не только под люцерну и эспарцет, а добавлять к ним на 30% злаковые травы, и лучше всего райграс. Он высокопродуктивен. В этом году в опытном хозяйстве нашего института мы получили с гектара 10 тонн сена. Эта фуражная культура.
«IQ»: Нужно ли столько сена? Поголовье уменьшилось почти в 5 раз и разводится преимущественно в индивидуальном секторе.
- И, кстати, такой тип животноводства стал главным загрязнителем населенных пунктов. Здесь кроется экономическая причина деградации земель - бедность. Конечно, крестьянин, имея корову и кусок хлеба, проживет, но чрезмерная концентрация скота в селах приводит к загрязнению окружающей среды и заболеваемости населения. Бурный рост заболеваемости гепатитом объясняется среди прочего загрязнением вод нитратами. Пример – Киштельница, в которой несколько лет назад образовался сильнейший очаг гепатита, село до сих пор не могут очистить от навоза. Руководство этого населенного пункта сохранило приспособленные помещения за пределами села, но люди отказались оставлять скот без собственного ежедневного присмотра, им проще держать коров возле колодцев.
Нам крайне необходимо восстановить зоотехнические комплексы, не большие, как были прежде, а подобно тем, что существуют в Европе - на 50-100 голов, и вывезти животноводство за пределы сел.
«IQ»: Существует мнение, что выгоднее отдать сельхозземли под промышленные нужды, строить предприятия. Считается, что у нас очень много сельского населения.
- Это ошибочное мнение. Вокруг Кишинева масса пустующих земель. Все они по три-четыре раза перепроданы. Просто сегодня вблизи городов выгоднее продавать земли под несельскохозяйственные нужды, чем обрабатывать их. Фермеру некуда продавать продукцию, да и цены ему предлагают унизительные. Может, в связи с продовольственным кризисом что-то изменится...
Дело не в избыточности сельского населения, а в том, что до сих пор у нас сохранился патриархальный уклад на селе. Такие села, как у нас, с такой инфраструктурой – камни на шее государства. Они должны были давно исчезнуть. При советской власти в начальный период коллективизации была низкая технология сельскохозпроизводства, да и людей некуда было девать. Сегодня в поле столько людей не нужно.
В сельскохозяйственном производстве следует оставить 10-15% населения, остальных - перевести в сферы, обслуживающие сельское хозяйство. Фермер не должен думать, как прокормить поросенка. Должны быть фирмы-производители кормов, которые доставляли бы ему корм регулярно. Забота фермера – только удалить животноводческие отходы. И это во всем цивилизованном мире уже осуществляется механическим путем.
«IQ»: Вы предлагаете 30% земель отдавать на восстановление под многолетние травы, которые могут быть использованы животноводческим комплексом, еще 30% восстановить посредством использования органического удобрения, и тогда с 60% сельозугодий можно будет получать такой же урожай, какой сейчас получают с 90% сельхозплощадей. Государственной земли в Молдове нет. Насколько частные предприниматели готовы принимать подобные предложения?
- Все это будет зависеть от цен на мясо. Рынок диктует все, и сейчас сформировались хорошие условия для восстановления животноводства.
Капитализм – не социализм. Рано или поздно узкий, потребительский взгляд на сельское хозяйство изменится. Пока даже крупные промышленные предприятия отказываются от собственного сельскохозяйственного производства, им проще покупать сырье – ненатурнальное, более дешевое. Но существуют требования качества, и рынок заставит товаропроизводителей с ним считаться. И все же определенное регулирование земельных отношении государством необходимо, особенно в области охраны и мелиорации почв.
«IQ»: Вероятно, повлиять на потребительское отношение к земле арендаторов можно, не дожидаясь велений рынка.
- Аренда должна быть строго регламентирована с точки зрения сохранения качества земли. Необходима паспортизация земли, чтобы можно было отследить, что арендатор взял, и что вернул.
«IQ»: Как регламентируется использование почв государством?
- Существует Агентство земельных отношений и кадастра. В его структуре есть управление мониторинга земель, но оно в основном следит за процессами движения земли – купли-продажи, размежевания, и в меньшей мере занята проблемами сохранения качества почв. И все равно рано или поздно в этой стране, где вся экономика базируется на использовании возможностей земли, почвенная служба появится. Такая же, как в США и других странах.
К слову, США тоже не сразу стали серьезно относиться к вопросу охраны почв, только после того, как пыльные бури засыпали города 10-сантиметровым слоем пыли, вспомнили о природоохранных рекомендациях ученых. Сейчас там действует госпрограмма по защите почв от эрозии, фермеру даже доплачивают, чтобы он распахиивал только определенное количество земель, а остальной давал отдохнуть, и если фермер нарушает регламент, его серьезно наказывают.
«IQ»: В парламент уже поступил проект закона о почве.
- Это очень аморфный документ. Наш институт предлагал, например, включить в него статью, согласно которой фермер, который не обрабатывает землю три года, санкционируется. То, что земля отдыхает - хорошо, но она не должна зарастать сорняками, которые засоряют и соседние участки, ее можно превратить в сенокос, пастбище.
До сих пор не принят земельный кодекс. Речь о нем идет уже 15 лет. Проектов было много, но к общему знаменателю так и не пришли: то наши начинают гнуть палку, то другие. Например, Всемирный банк категорически против какой бы то ни было серьезной регламентации государством земельных отношении. Мы предлагали ввести некоторые запреты в целях сохранения качества земли, так, заявили, нельзя – частная собственность. Мы говорим, да, частная собственность, но особая, и следует заставить частника эту собственность поддерживать в хорошем состоянии. Ничего не вышло!
А зашел разговор о мониторинге земель, так пришлось чуть ли не через министра этот параграф включать в проект земельного кодекса .
«IQ»: И все же у нас есть сильные хозяйства.
- Например, на юге сохранили систему земледелия и соблюдают севообороты. Я был в Кортене, Кайраклии, Копчаке… У них остались старые агрономы, которые пытаются по мере возможности использовать почвозащитные технологии.
«IQ»: А новые от старых чем отличаются?
- Новым даже негде пройти нормальную производственную практику. Им и работать то негде.
«IQ»: Сейчас государство ставит масштабные задачи по ирригации почв…
- Да, идет речь о необходимости провести орошение на 600 тысяч гектаров. В действительности экономически выгодно оросить 100-150 тысяч. Черноземам как таковым противопоказана ирригация. Она целесообразна в поймах и на террасах Днестра, Прута, малых рек, там, где почвы более легкие. Ирригация разрушает структуру почвы. Она работает на качество почв только, если осуществляется на фоне соблюдения севооборотов и строгого режима орошения кондиционными водами.
«IQ»: Насколько государство прислушивается к рекомендациям ученных?
- Об этом можно судить по уровню внедрения таких рекомендаций. Впрочем, для этого не всегда есть финансовые возможности. По инициативе Агентства земельных отношений и кадастра, наш институт совместно с институтом Молдгипроземом разработал программу освоения деградированных земель. Рассчитали объемы, стоимость… Так вот пока средств хватает только на мероприятия по малой мелиорации.
Четыре года назад мы провели обследование почв села Гринауцы Рышканского района. На основании полученных результатов совместно с Ассоциацией по защите почв наметили объекты для мелиоративных работ. Сейчас работы практически завершены, осталось еще, может, на год-два. Их общая стоимость 4,2 млн. леев. Выполнена раскорчевка почти 40 гектаров неплодоносящих садов, выкопано озеро, которое позволяет защитить село от ливневых дождей. Подготовлены к восстановлению около 10 гектаров земель, которые были под силосными ямами, возвращены в сельхозоборот более 40 гектаров земель из-под старых садов, планируется мелиорация участка солонца, разработана и предложена система полосного земледелия для защиты почв от эрозии. Эта система недорогая и эффективная. Вот ее мы и рекомендуем.
Сочетание научных и изыскательских исследований при разработки проектов по мелиорации почв и последующая их реализации – наиболее перспективный путь для улучшения качественного состояния почв Молдовы и сохранения их плодородия на длительный период.
Источник: analytique.md