Как российские, так и американские эксперты неоднократно призывали Москву и Вашингтон начать переговоры о взаимном отказе от концепции ответно-встречного удара. Этому была посвящена опубликованная три года назад в «Нью-Йорк таймс» статья американского генерала Джеймса Картрайта и его российского коллеги генерала Владимира Дворкина. Её авторы подчеркивают, что решение о пуске ракет высший руководитель страны вынужден принимать в кратчайший промежуток времени — за 15−30 минут. В такой ситуации огромную роль будет играть характер и умонастроения человека, который обречен решить судьбу планеты. И здесь залихватский фатализм, сквозящий в рассуждениях Путина о том, кто окажется в раю, а кто обречен гореть в аду, выглядит, мягко говоря, не слишком адекватным предмету обсуждения.
Любимая тема
Тема обладания ядерным оружием и, главное, намеки на способность его применить, постоянно присутствуют в выступлениях российского президента. Чего стоит фраза «А зачем нам такой мир, если в нем не будет России?» в ответ на вопрос о готовности использовать ядерное оружие. Уместно вспомнить, что успехам в создании ракетно-ядерных вооружений была посвящена добрая половина последнего путинского послания Федеральному собранию.
О том, что Москва обогнала «партнеров» в создании гиперзвукового оружия президент не забыл упомянуть и выступая в Валдайском клубе. Ранее в телефильме «Крым. Путь на Родину» о военной операции по присоединению полуострова Путин заявил, что Россия в тот момент могла привести к боевой готовности и ядерные силы: «Мы готовы были это сделать. Я же разговаривал с коллегами и говорил им, что это (Крым) наша историческая территория, там проживают русские люди, они оказались в опасности, мы не можем их бросить». Позже, уже в другом фильме «Миропорядок», Путин говорил о пусках крылатых ракет «Калибр» и подчеркнул — это доказательство того, что у России есть мощное оружие и «есть воля его применить, если это соответствует национальным интересам нашего государства и российского народа».
Такая зацикленность не случайна. Фактом является вступление России в новую военную конфронтацию с Западом. При этом страна не обладает ресурсами СССР: у нее слабые и ненадежные союзники, не слишком эффективная промышленность, вряд ли способная к массовому производству вооружений, а также стареющее население, из которого уже не сформировать пятимиллионную армию. Чем, спрашивается, сдерживать врагов? Остается ядерный козырь.
Но с ним есть одна проблема. Недостаточно обладать тысячами ядерных боеголовок. Ядерное оружие превращается в эффективный элемент внешней политики только в случае, если дополняется безрассудством его владельца. Советский ядерный потенциал был важным инструментом в международных делах, потому что в Вашингтоне допускали: «кремлевские старцы» безумны и непредсказуемы. Что до Путина, то он сначала создал себе репутацию вполне рационального человека, а потом стал с этой репутацией яростно бороться, всячески намекая, что готов в случае необходимости «нажать на кнопку». Не исключаю, что рассуждения про ад и рай в контексте ответно-встречного удара и являются реализацией такой стратегии.
На тонком льду
Однако это опасно, даже если речь идет о стратегическом блефе. К катастрофическому развитию событий в условиях какого-нибудь очередного кризиса может привести даже не намерение предпринять военную агрессию, а стремление оказать давление военными средствами — попросту говоря, напугать оппонента. Вспомним хоть об угрозе начальника Генерального штаба Валерия Герасимова нанести удар по американским носителям «Томагавков» — то есть кораблям и самолетам — если они будут угрожать российским военнослужащим в Сирии.
Именно так началась Первая мировая война. Желая добиться политических целей, противостоявшие друг другу страны объявили всеобщую мобилизацию. И тут же включились процессы эскалации, военные расчеты подменили собой политическую волю — все боялись опоздать, позволить потенциальному противнику быстрее развернуть войска.
Будучи гораздо слабее Запада в новом противостоянии, Россия в случае конфликта станет действовать максимально быстро и постоянно поднимать ставки. То есть балансировать на грани ядерной войны.
Представим, что в ходе очередного политического конфликта с Западом Москва, желая продемонстрировать серьезность намерений, может объявить о введении все той же повышенной готовности ядерных сил. Вашингтон при Трампе ответит тем же. Не дай Бог, в этот момент снова ошибется СПРН одной из стран. Тогда останется надеяться лишь на то, что Трампу и Путину достанет хладнокровия подполковника Петрова…
