Я неоднократно говорил и писал, что считаю Майю Санду честным политиком. Но при этом убежден, что она плохой менеджер, а что касается человеческих качеств, то ей свойственны такие черты как капризность, сварливость и скандальность. К этому можно добавить и завышенное самомнение. И вот все это может привести к негативным последствиям, если институты власти будут формироваться в угоду Майе Санду.
Если мы хотим действительно построить правовое государство, то должны создать такие функциональные институты, которые не зависели бы от нынешних и будущих руководителей Молдовы.
Речь идет, прежде всего, о прямых выборах депутатов, судей и прокуроров, а также конкурсном отборе чиновников всех уровней.
Попытка Майи Санду узурпировать право назначения генерального прокурора без конкурса - это сильный удар по системе подбора кадров, которую она же сама пыталась выстроить, но будучи плохим менеджером, не сумела этого сделать.
Но прежде чем перейти к новой системе, необходимо, на мой взгляд, провести люстрацию сотрудников, работающих в правоохранительной системе, а также чиновников, находящихся на службе в исполнительной власти.
И критериями этой процедуры должны стать профессионализм и неподкупность, а не политическая ангажированность и личные симпатии.
И здесь нам может быть полезен опыт Украины, где новая власть начала создавать новую систему подбора кадров.
Начали с прокуратуры. Первый этап – очищение прокуратуры от непрофессиональных, плохо подготовленных кадров.
Вначале, вместо Генеральной прокуратуры создали Офис Генерального прокурора. И все работники были выведены за штат. Но им дали возможность снова устроиться на работу. А для этого нужно было пройти ряд тестов и собеседований.
И тут началось самое любопытное.
Около 9% по разным причинам отказались проходить через новую систему отбора кадров. Их уволили.
Первый тест - на знания законов. Это что-то наподобие тех тестов, которые сдают граждане, чтобы получить права на вождение. Кандидатам нужно было в течение 120 минут дать ответы на 100 вопросов. Сдавшими признавались те, кто правильно ответил минимум на 70. Этот тест провалили 18% кандидатов. Напомню, это все бывшие прокуроры. Второй этап – это собеседование по выявлению общего уровня образования. Отсеялось еще 4%.
В результате уже 31% прокуроров потеряли работу.
Ожидается еще третье собеседование, возможно, самое сложное. Это проверка на неподкупность. Думаю, что прокуратура потеряет еще 15-20% прокуроров, а может и больше.
Примерно по такому же сценарию собираются отбирать судей.
Все непрошедшие отбор теряют право на эту профессию.
Такую систему нужно было выстраивать и Майе Санду, а не ходить на заседания Высшего совета магистратуры и давать указания судьям, а тем более присваивать право самостоятельно выдвигать кандидата на пост прокурора.
О чиновниках.
Когда в Грузии проводили реформы, то выяснилось, что примерно от 30 до 50% чиновников разного уровня плохо профессионально подготовлены и работают весьма неэффективно. Многие из них даже не могли объяснить, чем они занимались на своей работе. Тогда новая власть Грузии провела тестирование. Не прошедшие экзамены чиновники были уволены. Остальным повысили зарплаты.
Два года назад я предлагал Владу Плахотнюку инициировать в один день проведение экзаменов во всех структурах исполнительной власти. В моей записке речь не шла об увольнении чиновников, не сдавших экзамены. Задача, на мой взгляд, должна быть другая: выявить уровень подготовленности чиновников, а затем разработать систему оценки эффективности их деятельности. В дальнейшем разработать оценку деятельности самих министерств, а в конечном итоге, правительства. Только после этого начать избавляться от балласта.
Но мое предложение не было принято. Без объяснения причин. Не исключаю, что правящая партия не хотела накануне выборов ссориться с чиновниками. А может быть, боялась, что в черные списки непрофессионалов попадут их ставленники.
В общем, мои идеи не приняли. И самое обидное, что так и не была создана система оценки работы, как кадров, так и исполнительной власти в целом.
Складывается впечатление, что и нынешняя власть ничего кардинально менять не собирается.
Будем жить надеждой, что придут другие и поменяют.
Может быть…
А мы, будучи реалистами, будем требовать невозможного, надеясь, что придет день, когда невозможное станет возможным.
