В четверг, 16 января 2014 года, в конференц-зале Народного Университета в Кишиневе состоялась встреча молдавской общественности с выдающимся русским учёным – философом Александром Дугиным, посвященая презентации изданной в Молдове на русском и румынском языках его широко известной в научном мире книги «Четвёртая политическая теория». Перевод на румынский язык и издание этого интереснейшего научного труда стали возможны благодаря инициативе и усилиям учредителя и ректора Народного Университета, молдавского политика и ученого Юрия Рошки.

Это уже второй приезд профессора Александра Дугина в молдавскую столицу. Во время первого посещения Кишинева в 2013 году по приглашению Юрия Рошки он в этом же зале Народного Университета представил молдавской общественности свою новую на тот момент книгу «Четвертая политическая теория», изданную в Москве, и подробно, с присущим ему талантом просто и доходчиво говорить о самых сложных проблемах и вопросах, рассказал о её основных положениях.

Поэтому возможность вновь встретиться и побеседовать с этим интересным человеком привлекла на презентацию молдавского издания его книги большое количество представителей молдавского политического, культурного и научного сообщества, многие из которых уже успели ознакомиться с данной книгой и теперь хотели бы услышать из уст самого её автора его суждения и оценки происходящих в современном мире процессов и явлений. Кстати, именно во время той первой встречи Юрий Рошка пообещал профессору Александру Дугину, что обязательно переведет его книгу на румынский язык и издаст её массовым тиражом в Кишинёве.

По словам Юрия Рошки, перевод на румынский язык и издание её большим тиражом также и в Молдове было предпринято им, прежде всего, для преодоления существующего сегодня духовного тупика, губительного интеллектуального вакуума и в молдавском, и в румынском обществе. Республика Молдова, считает Юрий Рошка, остро нуждается сегодня в совершенно новой политической доктрине, которая должна быть основана на консерватизме и православно-христианской идеологии. Юрий Рошка рассказал собравшимся, что упорно работал над переводом книги Александра Дугина в более четырех месяцев и собирается продолжить и в дальнейшем сотрудничество с этим большим российским учёным.

В предисловии к молдавскому изданию книги «Четвёртая политическая теория Юрий Рошка написал, что выход в Кишинёве книги русского учёного Александра Дугина «это, прежде всего, плод глубокого убеждения, что данная работа, предназначенная для читателей из Молдовы и Румынии, может содействовать столь необходимому диалогу между представителями национальных элит трёх стран. Утрата иллюзий, связанных с коммунизмом и либерализмом, обязывает нас переосмыслить собственные политические взгляды и искать выход из концептуального тупика, в котором мы оказались.. И тут новая, свежая волна консервативной мысли, основанная на Традиции, может и должна стать ответом на наши разочарования и искания».

Открывая встречу с профессором Александром Дугиным, после короткого вступления на румынском языке, перейдя на русский, Юрий Рошка сказал, что «профессор Дугин знает много языков, но румынским (молдавским) пока не владеет в полной степени, хотя и начал уже его изучать.

Я хотел бы ещё раз поблагодарить всех присутствующих за то что, что они воспользовались уникальной возможностью лично встретиться с Александром Дугиным. Для всех нас это большая честь, что господин Дугин находится сегодня вместе с нами в зале Народного Университета, второй раз посетив Кишинев.

Как я уже объявил в начале нашей встрече, поводом для нашей нынешней встречи стала презентация переведенной мною на румынский язык и изданной в Кишиневе книги господина Дугина «Четвёртая политическая теория. Россия и политические идеи XXI века».

Это перевод той самой версии этой книги, которая ранее была издана в Москве. Всё, что я хотел сказать об этом труде профессора Дугина, я изложил в предисловии к его кишиневскому изданию. Я очень рад тому, что среди присутствующих на этой нашей встрече есть самые видные общественные деятели нашей страны, политики, представители науки, университетские профессора, представители Академии наук, многие из моих друзей. Я очень рад, что у нас есть возможность послушать сегодня выступление человека, который может всем нам помочь более точно понять, как мы все очутились в той ситуации, в которой сегодня находимся, как можно найти выход из того концептуального тупика, в котором мы оказались.

Не в последнюю очередь, я хочу подчеркнуть ту важную мысль, которую ранее высказал, говоря на румынском, что профессор Дугин и в этой своей работе, и во многих своих статьях и монографиях особенно выделяет тот момент, что консервативная идея в России должна основываться на православии.

Этот его тезис столь же важен и для Республики Молдова. Речь идёт не только о наших духовных связях с Российской Федерацией. Речь идёт о том, что именно эта идея должна стать основой национального единства в Республике Молдова. Мы нация, которая почти на 100% состоит из православных людей. Причём если и не из активных верующих, то, во всяком случае, из людей, которые в культурном и духовном плане тесно связаны с православием. Это очень важно.

Я хотел пару слов сказать о том, что наша встреча носит сугубо академический характер, она ником образом не связана с политическими событиями в нашей республике, с нашими политическими передрягами, с каким-то другими событиями. Она также никак не связана с официальными отношениями между Республикой Молдова и Российской Федерацией. Профессор Дугин присутствует сегодня у нас здесь в качестве гостя для участия в презентации кишиневского издания своей работы на русском и румынском языках.

План нашей дальнейшей работы таков: мы послушаем несколько выступлений наших молдавских коллег, а затем слово возьмёт сам профессор Дугин, который по завершении нашей с ним встречи поставит свой автограф всем желающем на этой книге. К сожалению, время пребывания профессора Дугина в Кишинёве весьма ограничено, поэтому более долгого общения с ним у нас не будет. Я, конечно, настаивал на том, чтобы профессор Дугин задержался в Молдове на несколько дней, но, к сожалению, у него слишком плотный график работы, который в данный момент делает это невозможным. Я, однако, очень надеюсь на то, что в недалеком будущем в Молдове появятся и другие работы господина Дугина. К счастью или к сожалению, но профессор Дугин так быстро пишет свои новые книги, что мы просто не успеваем их читать, а также следить за всеми его новыми статьями».

Затем Юрий Рошка предоставил слово Епископу Бельцкому и Фалештскому Маркелу, назвав его очень дорогим для него человеком, которого он считает «самым светлым умом в нашей Молдавской Православной Церкви».

В своём выступлении Епископ Маркел сказал: «Я очень тронут столь высокой оценкой моей скромной личности и моей деятельности, моего скромного вклада в дело умиротворения души православной в Молдове. С презентуемой сегодня книгой профессора Дугина я внимательно и с большим интересом ознакомился. С интересом ознакомился я и с некоторыми другими вашими статьями, господин профессор. Особое моё внимание привлекла ваша статья «Религия революции».

Учитывая динамичность происходящих изменений в наши дни, мне иногда хочется поменять местами эти два слова. Хочу высказать своё мнение о некоторых положениях данной статьи. Очень хорошо, господин Дугин, что даже в таких «бушующих» ваших работах, в которых описываются происходящие с нами события, присутствует православный дух, душа человека, предлагаются условия для спасения души человеческой во имя продления жизни на Земле. Эти положения абсолютно актуальны для каждого сущего на Земле человека, независимо от конкретного места его проживания.

Дело спасения души человеческой, безусловно, дело Божье. Но даже в таком великом и светлом деле человеку тоже уделяется важная роль. Без участия самого человека, без стремления самого человека его спасение, спасение его души невозможно. Жизнь на Земле хотя и является следствием величайшего дара Божья, тем не менее, во многом зависит от человека, то есть продление этой жизни во времени зависит от нас. Только добром можно продлить жизнь.

Нам всем надо осознавать, что производителями добра являемся все мы, люди, и каждый человек в частности. Условия, которые, к сожалению, выдвигает нам жизнь на пути к нашему спасению, всегда актуальны и постоянны и всегда очень просты. Их простота заключается в признании, что источником жизни является Бог. Вы пишите об этом в ваших работах, господин Дугин, за что вам наша признательность.

Постоянство же этих условий заключается в признании вечности Бога. Я думаю, что человеку, которому свойственно балансировать, свойственно двигаться, находиться очень длительное время своей жизни на пути искания, пути выбора, ваши работы, господин Дугин, могут помочь, в некоторой степени, определиться. Спасибо Вам. Желаю Вам и впредь писать так же, как Вы пишите сегодня. Да поможет Вам Господь в трудах и делах ваших!».

Выступивший следующим на презентации Валентин Бенюк, ректор Института международных отношений, профессор, доктор наук политологии, доктор хабилитат истории, сказал: «Уважаемые коллеги, уважаемая публика, уважаемый профессор Дугин, уважаемый господин Рошка! Спасибо за приглашение и предоставленную мне возможность сказать несколько слов о презентуемой сегодня книге.

Я, как представитель вузовской братии, внимательно слежу с самого начала за всеми работами, которые предоставляет нашему вниманию профессор Дугин. Ну, конечно, может быть, знаком я пока и не со всеми этими работами, так как их очень много. Очень много статей, много монографий, много дискурсов, в том числе в рамках «Сорокинских чтений». Это огромный массив материалов, который просто физически очень трудно проследить.

В наших библиотеках, в частности, в университетской, имеется около 10 наименований ваших книг, господин Дугин, о геополитике, которые входят в основу нашего когнитивного процесса преподавания, в том числе. Хочу особо отметить блестящее предисловие к этой работе, написанное господином Рошкой. Я всегда говорил, что в нём кипит кровь не только политика, но и человека с огромными академическими возможностями, огромным аналитическим потенциалом. Я по этой причине неоднократно ему говорил, чтобы он занимался наукой.

Что касается самой книги, то это очень интересное издание, очень интересная книга, как, впрочем, и все другие материалы и публикации профессора Дугина. Она написана выверенным и точным научным языком, но очень легко читается и понимается всё то, что в ней написано. Я имею в виду, что введение в эту работу занимает всего полторы страницы. Это как бы приглашение читателя со стороны автора тут же приступить к чтению самой книги. Он как бы вводит нас в свою мыслительную лабораторию. Я, должен признаться, входил в неё с определённой боязнью, опасаясь, что не сроднюсь с этим материалом, не пойму его, не приму мнения автора. Но эти мои опасения не оправдались.

В этой лаборатории мне было приятно и легко. Несмотря на то, что у меня появился и ряд несогласий, что я со своей колокольни привык различать и разграничивать паллиативный аппарат. Здесь же автор поступает несколько по-иному. Для меня вообще либерализм, коммунизм, тоталитаризм, фашизм – это идеологии, которые граничат с теорией, но это отнюдь не теории. Но автор специально делает так, что получается «теория – идеология», и это подвигает читателя к латеральному мышлению. Это очень интересно, потому что мы привыкли копать в раскопах, в которых уже копали до нас и которые разрабатывали наши учителя. Но книга профессора Дугина учит, особенно молодых исследователей, чтобы они делали свои собственные раскопки. Это шанс для них сделать открытие, открыть что-но новое. Вот что я имел в виду, говоря о понятии латерального мышления.

Господин Дугин рьяно критикует и модерн, и постмодерн, который некоторые исследователи называют ещё «жидким модерном», то есть позднюю, самую последнюю часть модерна и переход к постмодерну. Эта критика у господина Дугина звучит очень понятно, но как-то пугающе. Потому что, когда идёт описание высвобождения человека от Бога, от скреп духовных, от правил, от уставов, идёт постепенное вхождение человека в другую зону, он пытается высвободить себя от Бога, что является не просто большим грехом.

Просто страшно становится. Но особенно страшно, когда человек, по мнению господина Дугина, как я понял, пытается высвободиться от самого себя, от собственного сознания. И стремление этого человека постмодерна становиться частью этой мировой сети. Но часть мировой сети – это ничто, это робот, у него нет человеческой боли при потере другого человека. А дальше уже – бездна. Это пугает меня. Я понимаю, о чём идёт речь, потому что у Зигмунда Баумана, где он говорит о «жидком модерне», он пользуется другими терминами. Терминами экономическими, социальными. Там не так пугающе всё это звучит. А здесь, как говорится, прямо не в бровь, а в глаз, и это всё влияет на чувства.

Мне немножко непонятно, впрочем, может быть это просто мой уровень восприятия, но мне немножко непонятно положение о тех источниках, к которым апеллирует автор по поводу «четвертой политической теории». То есть, возвращение к древнему. Автор говорит, что чем древнее, тем лучше. Возвращение к ритуалам, возвращение к таким вещам, от которых мы сильно отдалились. Моё сознание очень далеко от этого. Когда мы читаем об основополагающих признаках либерализма, то нам понятно – права человека, конкуренция, рынок, гражданское общество. Даже для меня, в моём возрасте, это близко. Но когда говорится о принципах евразийского мировоззрения, мне всё понятно, но я не готов принимать это.

Даже такие вещи, например: Евразийское мировоззрение выступает против правового государства. Я понимаю, о чём идёт речь. Выступает оно и против прав человека. Я понимаю, о чём речь, потому что права человека, по сути дела, являются возможностью десуверенизации страны, государства, возможностью интервенции. Всё это я понимаю, но для меня всё-таки ближе права человека.

Понимаете? То есть, книга профессора Дугина не сама по себе спорная, а книга спорит с читателем, и спорит она довольно агрессивно. Поэтому я был рад не просто познакомиться поближе с этой работой, потому что я читал кое-что из других работ господина Дугина после нашей первой встречи. Я благодарен и автору и господину Рошке за то, что снова пригласил на встречу с ним. Желаю и дальше Вам, господин Дугин, успешно продолжить вашу работу».

Юрий Рошка: «Спасибо вам огромное, господин ректор Бенюк! Вы немного подогрели обстановку для хорошего начала дискурса господина профессора Дугина. Ну что же, это очень здорово. Я ещё раз всех приветствую и с радостью передаю микрофон моему дорогому другу Александру Гелеевичу Дугину...»

В своём выступлении профессор Александр Дугин вначале поблагодарил Юрия Рошку и собравшихся на презентацию за проявленное терпение в связи с тем, что несколько опоздал на встречу из-за того, что в Москве сильный снегопад, по причине чего произошла задержка с вылетом самолета на Кишинев, а также выразил большую радость в связи с тем, что Юрий Рошка издал его книгу в Кишинёве, сказав: «...Я очень признателен Юрию Рошке за те колоссальные усилия, которые понадобились ему для того, чтобы перевести и издать мою книгу на русском и румынском языках. Российский тираж этой книги уже давно разошелся в Москве. Поэтому достать её можно было только в библиотеках. Теперь же молдаване окажутся в привилегированном положении. К вам будут теперь за этой книгой приезжать.

Сейчас в Москве готовится новое, более расширенное, издание этой книги под названием «Четвёртый путь», там будет множество других дополнительных материалов. Но именно вот этой книги в Москве сегодня нет, она стала библиографической редкостью. И поэтому очень здорово, что её переиздали в Кишиневе. Так что, теперь её будут заказывать у вас из России.

И ещё один важный момент. Когда я с Юрием Ивановичем только познакомился, то обратил внимание на то, что в книге Рене Гинона, с которой он работал, все пятьсот страниц, с первой до последней, испещрены его заметками. Я поражен этой колоссальной доскональностью, этим уважением к мысли в работе Юрия Ивановича. Такое же отношение к делу имело место и тогда, когда Юрий Рошка работал над переводом моей книги. Мы постоянно с ним общались, он спрашивал, так ли это адекватно, что он перевел, указывал на некоторые ошибки в русском издании.

Очень важна сама инициатива Юрия Рошки о переводе моей книги на румынский язык. У меня уже выходили на румынском языке «Основы геполитиче» Базеля. Так что, очень хорошо, что теперь вышла и эта моя книга и теперь с ней могут познакомиться румыны и молдаване. Моя книга «Четвертая политическая теория» переведена уже на многие языки, она есть уже на английском, французском, португальском, испанском и даже на иранском, есть на сербском. Поэтому тот факт, что теперь она доступна и на румынском, очень важен.

Это полемическая книга. Она написана в абсолютной оппозиции к либерализму. Это так. Может быть, кто-то любит либерализм, но я его ненавижу. Ненавижу всей душой, всем сердцем, все помышлением в истоках и в практике. Дело не в том, что либералы нехорошее хотят и делают плохое. Они хотят плохое, думают плохо, и делают плохо. Это моя позиция. Я её не навязываю, я её просто излагаю.

Обратите внимание на картинку на обложке. Она отражает основной смысл данной книги. То, что я не люблю показано изображением знака доллара. Это либерализм, когда всё продаётся и покупается, деньги, доллар - мера вещей. Это лозунг того мира, в котором мы живём, лозунг рыночного общества, в котором всё имеет свой финансовый эквивалент. Серп и Молот с одной стороны и Фасция с другой – они как бы считались оппонентами либерализма в ХХ веке. Обе эти идеологии – и социалистическая, марксистская, и фашистская идеология, нацистская, проиграли доллару. Потерпели поражение. Вначале одна, потом другая. И, с моей точки зрения, этот факт, что они проиграли, надо признать, а не обращаться к ним вновь в качестве оппозиции по отношению к либерализму.

И вот тут у нас возникает такой момент – доллар против вопросительного знака. На самом деле, сегодня либерализм доминирующая идеология. Уважаемый коллега профессор Бенюк справедливо заметил, что нам намного легче признать права человека, чем этот сложный поиск альтернативы либерализму. Потому что это уже здесь, потому что мы так воспитаны, и молодежь, и пожилое поколение, и все вообще люди, все мы, так или иначе, живём внутри этой либеральной матрицы.

Это для нас само собой разумеющееся. Либерализм стал плотью нашего мира. Мы даже не замечаем, что есть какой-то либерализм. Мы не понимаем, что всё то, что мы думаем, это либеральные мысли. Что всё то, что мы делаем, это либеральный вектор поведения. Что всё то, с чем мы имеем дело, это либеральные технологии. Нам кажется, что всё это естественно, что всё это само собой разумеющееся.

Это вошло уже в нашу плоть и кровь, но надо посмотреть на наше общество и установки, по которым оно живёт, как бы со стороны. И одна из главных идей этой книги, что ни фашизм, ни коммунизм не являются убедительными антитезами этой идеологии победившего либерализма, что они проиграли не только исторически, но ещё и идеологически. И поэтому обращаться к ним бесполезно. И дальше я объясняю, почему не следует этого делать.

И вот вопросительный знак. Это очень важно. Об этом мы уже говорили на первой встрече, что есть либерализм как факт, но есть в моём лице и, может быть, в лице многих других людей такое же солидарное со мной отвержение либерализма. Ну, например, если человек верит в Бога, а не в доллар. И что ему остаётся после того, как он верит в Бога, а не в доллар? Когда он понял, что живёт в мире, где доминирует вера в доллар, а не в Бога, и это является нормой, и отсюда берут начало все те события по развалу семьи в Европе, которые являются юридическим фактом, правовым фактом, запрет на нормальную семью.

И что ему делать в этой ситуации? Обратиться к социализму, который тоже построен на атеизме, либо к национализму или к фашизму? А это вполне может быть, так как в Европе наблюдается сегодня ренессанс консервативного националистического движения. Но ведь это значит, идти по тем же самым направлениям. Нация на нацию, война гражданская, война европейская. Расизм, апартеид и снова колониализм. То есть те же самые моменты, которые мы уже проходили, которые уже отвергнуты историей. И вот получается так, что существует некий вызов, некий тезис глобального либерализма, который по факту рассматривается как единственная и безальтернативная идеология, и есть несогласие с этим.

Если мы посмотрим левый посмодернизм, то это версия коммунизма, на самом деле, это из тех же самых источников европейского модерна, просвещения, попытка вывести какую-то альтернативу либерализму, ещё раз рассказав нам марксистский норматив. И вот для людей интуитивно консервативных, не идеологически, а именно интуитивно консервативных, возникает сложная ситуация.

Я участвовал в мае 2013 года во Франции, в Париже в «Манифестации для всех». Там были миллионы людей, которые вышли на улицы с протестом против закона о гомосексуальных браках. Там не было ни националистов, ни католиков с иконами. Это были типичные французские обыватели. Французские мещане. Миллионы французских мещан, которые несли плакат с надписью: «Мы не знаем, что такое гендер. Мы знаем, что такое пол». Они протестовали против того, что их заставляют рассматривать факт, что они мужчины или женщины, как социальную условность, почему мать нельзя называть матерью. Они не социологи, они простые французские обыватели. И вот на эту многомиллионную демонстрацию власть никак не отреагировала.

Эти люди не понимают, что демократия на Западе сегодня, которой восторгаются некоторые наши местные либералы, поменяла свой изначальный смысл. Эти французы ещё не поняли, что сегодня европейские массы в своём понимании демократии отстали от европейских элит. Сегодня демократия в Европе – это власть меньшинств. Не одного меньшинства, а меньшинств. Направленная против кого? Против большинства, потому что большинство может выбрать Гитлера, большинство опасно, большинство реакционно, большинству ни в коем случае нельзя давать власть. Оно не толерантно, не любит геев, против гомосексуальных браков, оно криминально.

В современном понимании демократии большинство – это, по сути дела, популизм, а популизм – это, по сути дела, фашизм. Поэтому на абсолютное большинство французов, выступивших против закона о гомосексуальных браках, никто из представителей власти не обратил никакого внимания. Ведь этот закон и направлен-то как раз против большинства. Направлен для того, чтобы его воспитать, чтобы разъяснить ему, что такое гендер, чтобы показать ему, что такое права человека, чтобы это большинство поняло, что человек – это индивидум, лишенный всех форм коллективной идентичности. Это знает любой представитель современной европейской элиты. Он знает, что демократия - это власть меньшинств, что под человеком надо понимать индивидуума, лишенного всех форм коллективной идентичности.

До какого-то момента имелось в виду лишение человека расовой идентичности. Также и религиозной, так как человек не терпит принуждения в вере. Поэтому коллективная идентичность не должна распространяться на отдельного индивидуума. Национальной идентичности. Тут уже надо задуматься. А как же тогда наше гражданство, наша любовь к Родине? Но либералы говорят, что человек не имеет родины, человек – это космополит. Человек где-то родился, имеет право на перемещение и перемену места жительства и гражданства. Кто-то скажет, что ему это не очень нравится, но кто-то ведь скажет, что это ему очень нравится.

Но это ещё не конец. Ну, хорошо, говорят либералы, расы нет, религии нет, нации нет, что дальше? Пол уже не определяют. Люди говорят, ну как же так? Я мужчина, она женщина, и что же? А либералы отвечают, что это, дескать, глубочайшее наследие архаического, пещерного, тоталитарного, нацистского, религиозного прошлого. Какой вы мужчина? Вы не мужчина, просто вас воспитали таким. Вот если бы на вас одели в детстве женское платье, то вы бы выросли с другим восприятием самого себя.

Не подумайте, что я вас пугаю. Вот в Швеции, например, уже официально запретили мальчикам в детских садах и в первых классах школы мужские плавки. Поэтому в бассейн они ходят в женских купальниках. Иначе это считается дискриминацией по половому признаку, фашизмом и так далее.

Поэтому вы должны освободиться от пола. Есть права человека, которые позволяют любому индивидууму, когда ему вздумается, сделать операцию по перемене пола. Есть уже отсутствие записей при регистрации новорожденных типа «отец» и «мать», вместо которых пишут «родитель №1» и «родитель №2». Потом и это можно будет чем-то заменить, чтобы не нарушать права того или иного индивидуума. Уже ведь есть разрешение на регистрацию брака из более чем двух человек.

И это не теория. Это не требование каких-то оголтелых правозащитников или феминисток на ток-шоу. Это закон. А закон – это норма, это обязательная для всех вещь. Когда мы говорим, что семья может состоять неизвестно из кого, главное, чтобы из индивидуумов, это означает, что меняется нормативное содержание понятия человек. Правовое содержание человека. А это уже значит, что меняется и философское содержание, и антропологическое, и экономическое и социальное, и так далее.

Соответственно, осталось сделать последний шаг. Гендерная идентичность тоже коллективная. Именно по ней сейчас наносится главный удар. Сейчас вопрос о гендерном правопорядке лежит в основе всех политических дискуссий во всём мире. По нему определяют демократически развитые страны или недемократические. Если у вас в стране не разрешены гомосексуальные браки, как нормативное явление, это может сказаться на вашей кредитной истории, на поставках энергоносителей. Пока ещё о мерах военного воздействия речь не идёт, но потом, вероятно, станет и это возможно. В общем, если у вас не разрешено регистрировать браки гомосексуалистам, значит, что-то с вами не так, у вас нарушаются права человека, значит, вы фашисты.

Я утрирую, конечно, но не сильно. Я, как ученый, задаю следующее логическое действие. Я спрашиваю, а человек является коллективной идентичностью? Или нет? Конечно же является. Вот поэтому-то следующим этапом либерализации будет денонсация человеческого свойства в пользу освобождения индивидуума. Об этом уже есть идеи постмодерниста Бруно Латура о «парламенте вещей». Он говорит, если мы даём право голосовать людям, то почему его лишены животные? Или отдельные предметы? В общем, «парламент вещей». Делёз, другой постмодернист, предлагает освободить тело от диктатуры головы, потому что считает, что мозг – это Гитлер, он говорит человеку, что можно и нужно делать, что нельзя и не нужно. Поэтому начинается такой внутренний антифашизм, «парламент органов».

Невероятно звучит? Но ведь когда-то нам казалось, что история с гомосексуальными браками тоже очень далекое будущее, а сегодня это уже наше настоящее и даже прошлое. Поэтому «жидкий модерн» Баумана или постмодернистская программа уже очертили дальнейшие действия. Дегуманизацию. Вначале человек отказался от Бога. С этим смирились. Бог умер, ну и ладно, зато есть наука, прогресс. И вот осталось последнее, последний акт – расчеловечивание мира, расчеловечивание культуры, цивилизации. Доллар – это тоже форма расчеловечивания. А дальше трансгуманизм, дальше уже создание полухимер – полулюдей, людей – машин. И это не за горами, до этого уже недалеко. Этого сегодня еще нет, но завтра это вполне может быть. Может быть, какое-то время уйдёт ещё на разработку соответствующей методологии, правового кодекса в рамках прав человека.

Первым, я думаю, создадут совершенного киборга, который окажет помощь людям во время какого-то страшного стихийного бедствия. Он будет настолько мил и приятен, тактичен, будет давать интервью, постоянно присутствовать в информационном пространстве, станет героем в общественном мнении. Потом его научат проявлять человеческие эмоции, например, плакать при виде нарушений прав человека. Вживят ему для этого специальные устройства. Постепенно он станет практически неотличим от людей, ему предоставят право голосовать и быть избранным. Это, конечно, ещё далекая история. Но всё же, полагаю, многие из присутствующих в этом зале еще смогут её воочию увидеть.

Когда мы видим, как происходит сегодня навязывание нам этих очевидностей, то почему бы не обратить нам свой взгляд назад, задуматься, а не был ли весь этот модерн, весь этот путь изначально таким же внушением, такой же системой пропаганды, как и то, с чем мы имеем дело сейчас? Не присутствуем ли в процессе одного и того же движения, которое на Западе лет пятьсот тому назад от религиозной, христианской цивилизации двинулось в совершенно другом направлении?

Это, на мой взгляд, и есть самое главное. Причём смысл вот этой картинки на обложке моей книги состоит в том, что здесь есть три отрицания. Отрицание либерализма, его выводов последних, так и его корней в модерне. Есть ещё два отрицания. Это отрицание коммунизма, идеология которого также построена на атеистическом моменте, и фашизма, национализма. Их критике в моей книге уделяется много места. Соответственно, обращаясь к этим прежним антилиберальным идеологиям или политическим теориям, мы заведомо будем повторять историю, а не двигаться вперед, не отвечать на вызов истории, а повторять всё то, что уже было, проходить по тому же самому направлению. Нам ведь скажут, что свобода лучше, чем тоталитаризм, а свобода лучше, чем несвобода.

Пока мы, слава Богу, еще не построили снова тоталитаризм, надо воспользоваться возможностью понять свободу как она есть. Это свобода либеральная от чего? От коллективной идентичности и от всякого нормативного содержания человека? В этот момент, пока ещё нет снова ни социализма, ни национализма убедительного, надо найти другую альтернативу либерализму.

Какую? Вот в чём вопрос. Вот что значит вопросительный знак на обложке моей книги. Я никому ничего не навязываю. Я просто призываю двигаться в этом направлении. Я стараюсь аргументировать свои тезисы. Может быть, они полемичны. Может быть, они в значительной степени рудиментарны, фрагментарны и недостаточно развиты. Но это, в общем, моё приглашение к дискуссии, к совместным размышлениям. Поэтому эта книга переведена и продолжает переводиться на многие языки. Потому что аналогичная форма мышления есть у очень многих людей. Поэтому суммарный тираж этой моей книги уже далеко перевалил за сотню тысяч экземпляров.

Логика такая же есть у многих людей. Видят, что творится страшное, начинают понимать, что не случайно всё это творится, видят, что альтернативы, к которым мы прибегаем, исчерпали себя и не надо действовать по тем же самым моделям. А вот что касается следующего действия ...

Когда я представлял эту книгу в Германии, немцы всё с удовольствием выслушали и спросили, а что же я всё-таки предлагаю? Я говорю, вы понимаете, есть такие ответы, которые имеют смысл только тогда, когда задан соответствующий вопрос. Если мы вместо вопроса сразу даём ответ, то мы имеем все шансы быть совершенно непонятыми. Пусть вопрос вызреет. Будет сформулирован.

Мне говорят, давайте изобретем знак «четвертой политической теории». Я отвечаю – давайте действовать последовательно, пусть вопрос у нас вначале по-настоящему родится, а уж потом будем изобретать знак. Вопрос – это же самое главное в науке. Правильно сформулированный вопрос. Если этот вопрос нас мучит, если это наш вопрос, а не мой.

Юрий Рошка перевел эту книгу, значит, это отвечает потребностям его души, его внутреннему состоянию. Это его вопрос, это наш вопрос. Для вас всё это пока ещё построения. А вот в тот момент, когда это станет вопросом, когда люди поймут, в какой ситуации мы находимся и спросят, что делать, вот тогда, когда этот вопрос встанет, мы перейдём ко второй части и моей книги, и дальнейших исследований. Любой человек, который вам скажет, что знает ответ, знает эмблему, знает, что поставить вместо этого вопросительного знака, это заведомо будет шут гороховый. Пока никто не может знать ответ на этот вопрос.

Это ведь вопрос человеческой истории. Если кто-то будет говорить, что ему всё понятно, что у него есть рецепт, это либо проходимец, либо невменяемый человек. Не может быть ответа на вопрос, который ещё не до конца сформулирован. Вопрос настолько принципиальный, что если либерализм победил и доминирует, но мы его отвергаем, то что же мы предлагаем вместо него, если не можем обратиться ни к коммунизму, ни к фашизму?

Думаю, многие будут предлагать вернуться к коммунизму. Или к фашизму. Эти два ответа мы скоро услышим. И это очень плохо, что мы их услышим, потому что мы тогда вернемся назад в историю. Не надо трогать ни Маркса, ни «Майн кампф». Они всё, что должны были сказать, уже сказали. Не надо повторять всё то же самое. Надо без оглядки на эти две идеологии столкнуться с этим чудовищно сложным вопросом, к которому подводит нас западноевропейская логика развития уже более пяти веков.

Что я думаю в отношении молдавского общества в социально-политическом смысле? Нужен ли ему этот ход мысли, или нет? Это вам самим решать. Честно говоря, хотел бы от вас самих это услышать, нужно ли это вам, или вас удовлетворяет всё происходящее.

Яснее всего выражаются либералы, последовательно, а потому они сейчас везде проигрывают, так как только они начинают говорить о том (в России, например), чего они хотят, их просто гонят вон. Но плохо, что либералы говорят, а все остальные только мычат. Либералы говорят по делу, но это почти никому не нравится. Такое впечатление, что и им самим не нравится. А все остальные вообще ничего толком не говорят. Поэтому надо разобраться в этой ситуации, а потому уже выносить свои суждения.

И последнее, что я хотел сказать. Я сейчас закончил работу над пятитомником. Пять больших книг. Долго работал над ними. Относительно разных цивилизационных моделей. И был поражен тем, что цивилизационные ценности тех, кого мы считаем слаборазвитыми народами, например, африканские, бразильские, уж не говоря о древних цивилизациях китайской и индусской, они настолько полноценны, глубоки, современны в самом высшем смысле.

Второй том посвящен Европе. Я обнаружил не одну европейскую цивилизацию, а несколько европейских цивилизаций. И две из них совершенно различны. Эт