«В лето 1359 г. начася произволением Божиим Молдавская Земля»

Молдавская (анонимная) летопись, 1359 ‒1507гг.

«В 1800 г. не существовало даже слова «румуния»!

Лучиан Боя, 2002 г.

«В 1812 г. Румыния еще не существовала»

Н.Йорга, 1912 г.

Потомки свободных даков

Карпатско-днестровское пространство ‒ территория будущего Молдавского Государства ‒ на рубеже XI ‒ XII вв. не находилась под чьим-то эффективным господством. Местные обитатели не имели каких-либо контактов с населением внутрикарпатского плато, колонизированного римскими легионами в 101 ‒ 271 гг. Хотя бы потому, что, как хорошо известно, границы так называемой Траяновой Дакии не доходили до Восточных Карпат, а северная часть Ардяла (от венгерского erdely ‒ «лес»), т.е. Трансильвания, вообще не была под пятой римских легионеров.

«Континуитет романского элемента в Дакии может быть поддержан, ‒ напоминает румынский академик Д.Ончул в своем знаменитом исследовании Teoria lui Roesler (1885 г.), ‒ лишь в области между р.Олтом и р.Тимишем, то есть западнее Олта, а вернее, в Западной части Ардяла, где румынизм (корректно: романство) глубоко укоренилось...» (D.Onciul, 1900. P. 168). Составленные из покоренных народов Малой Азии, юга Центральной Европы римские легионы не дошли до Восточных Карпат. Они не вступали на землю будущей Молдовы. Они ее даже не увидели... «Севернее Дуная римляне захватили лишь половину Дакии... Неаннексированная половина Дакии (Западное Прикарпатье и север Ардяла) логически не могли быть романизированы, даже если некоторые историки заявляют обратное. В самом деле, трудно понять, независимо от того, что воображают иные историки: как могли быть романизированы области, неколонизированные римлянами?» (L.Boia, 1997)...

(Трудно понять и невозможно объяснить, как могли быть романизированы предки молдаван, если восточнокарпатское пространство и северная часть Ардяла не были колонизированы римлянами. Необъяснимо, как мог Мирон Костин пренебречь этой действительностью? Откуда он взял «румын» к востоку от Карпат, когда здесь даже «римлян» не было?!).

К началу второго тысячелетия потомки свободных даков, непокоренные римскими легионерами, «продолжают существовать в неколонизированных (карпатско-днестровских) областях, как население, отличное от уже романизированного, часто даже враждебное римской империи до конца римского

владычества; впоследствии оно исчезнет в волнах кочевников» (D.Onciul, 1900). Установив, что в VI в. южнодунайские неолатиноязычные колонисты начали волнообразно переселяться севернее Дуная и учитывая, что лишь малая часть северодунайской и внутрикарпатской зон входили в так называемую Траянову Дакию, известный румынский языковед Ал.Филиппиде заключил: «Ни одна волна не охватывала вместе Валахию и Молдавию», а потому «Валахия и Молдавия не имеют генетической и исторической связи». К такому же выводу пришел и академик В.Ф.Шишмарёв. Другие географические условия, разные исторические обстоятельства обусловили само зарождение этнических и языковых особенностей возникновения южнокарпатской и восточнокарпатской общностей.

О генетических конституентах протомолдаван ‒ предков современных молдаван ‒ об их своеобразии на стадии генезиса существуют любопытные научные труды, которые почему-то замалчиваются ближнезападными историками и их кишиневскими эпигонами. В вышедшей в 1886 г. работе, исследующей спорный румынский вопрос («controversata chestiune romînă»), профессор Пражского университета Й.-Л. Пич констатировал «особый характер населения неколонизированных (римскими легионерами) карпатско-днестровских территорий» (J.-L. Pič, 1886).

Подробно анализируя эту работу, румынский академик, историк Дмитрий Ончул сформулировал вывод: «После изучения на месте этого вопроса во время своих экспедиций, автор ‒ Й.-Л. Пич ‒ установил два отдельных этнических типа и с географической точки зрения: в юго-западной половине (южно-карпатская зона, в Валахии) ‒ румынский тип представляет явно романскую базу, тогда как в северо-восточной половине (в Молдове) население представляет собой нероманский тип, дакский тип... Территория Молдавии представляет этнический тип, отличный от романского, который на равнине имеет подчеркнуто славянский отпечаток. Й.-Л. Пич считает, что обнаружил в северных горах Молдовы ошеломляющее сходство с дакскими типами, увековеченными на колонне Траяна. Это убеждает его установить в молдавском этническом типе дакский тип». Д.Ончул подчеркивает: «На основе этих этнологических характеристик, которые ВООБЩЕ НЕ МОЖЕМ ОТРИЦАТЬ, Й.-Л. Пич приходит к выводу, что в дако-романцах юго-западной части (Валахии) четко прослеживаются следы романской крови, а обитатели северо-восточной части (Молдовы), напротив, являются носителями дакской крови, обе, каждая на своей территории, более или менее, смешана со славянской кровью» (D.Onciul, 1887; SI, I, 1986. P. 261‒ 279).

Северо-западный путь заселения Молдовы

Венгры, поселившиеся после 898 г. в Паннонии и на внутрикарпатском плато, названном ими Ардял, после провозглашения Венгрии королевством и принятия католицизма (в 1000-м году), стали притеснять коренное население ‒ потомков свободных даков и оставшихся после ухода римских легионеров (271 г.) неолатиноязычных волохов. Притесненные венграми социально и политически, часть потомков свободных даков севера Ардяла и в большом количестве потомки колонизированных римскими легионерами из внутрикарпатского плато с X ‒ XI вв. начали перемещаться в Восточное Прикарпатье.

В легенде, включенной в Молдавско-русскую летопись 1359 ‒ 1504 гг., православные «избегоша гонения еретик на христиане, биша челом Владиславу королю (Венгрии), дабы... даде им землю в Марамуреше...», откуда они, немного спустя, пойдут за Драгошем «через горы высокие» на восток (Primele istorii ale Moldovei, 2007. P. 131). Переселение потомков свободных даков севера Ардяла, т.е. Трансильвании, и неолатиноязычных волохов из внутрикарпатского плато в восточнокарпатские земли «было предопределено в бóльшей мере экономическими притеснениями, религиозными преследованиями и ограничением политических прав, которым они подвергались со стороны административных структур мадьярского королевства и католической церкви» (V.Spinei. Moldova... P. 240). Массы волохов переселились в Восточное Прикарпатье. «Из 2064 сел, упомянутых в трансильванских документах, между 1251 и 1350 гг. исчезают 669, т.е. 32,4%. Естественно, волохов привлекали близкие территориально и по природным условиям противоположные восточные предгорья Карпат... Это было настоящее переселенческое движение» (Л.Полевой, 1979. С. 32).

Обоснование с X по XI вв. мигрирующих племен ‒ венгров в Паннонии и Трансильвании, а с 1241 г. монголо-татар в Бессарабии (= Буджак) и в Валашской низменности полностью обособило восточнокарпатское население, перекрыло возможность перелива южнодунайских влахов и южнокарпатских валахов к востоку от Карпат. «Между северо-западной зоной Трансильвании ‒ Марамурешем, где обитали волохи, и южнокарпатской зоной, где обитали влахи, расстояние в несколько сот километров горной гряды весьма значительно. А если учесть, что между молдаванами и валахами по горному хребту обитали секлеры и саксы, а по равнине ‒ венгры, то не стóит удивляться, что отношения между ними были довольно затрудненными» (В.Гросул, 1999. С. 17).

Таким образом, оставался лишь один, северо-западный, путь проникновения массы неолатиноязычного населения из Трансильвании в Карпатско-Днестровские земли. Это подтвердждается сведениями официальных актов, информациями летописей, языковыми данными вообще и, прежде всего, топонимикой. Исход неолатиноязычного населения из Ардяла (Трансильвании) в Карпатско-Днестровские земли «прослеживается не только по существенному увеличению к концу XIV в. ‒ первой половине XV в. густоты поселений в близлежащем Восточном Прикарпатье, но также и по характерным для этих областей названий значительного числа сёл, показывающих, что их владельцы и жители происходят из Трансильвании» (Л.Полевой, 1979 г. С. 37).

В соответствии с устойчивой традицией, что переселенцы, как правило, дают основанным ими новым поселениям названия покинутых насиженных мест, доктор исторических наук, профессор Павел Бырня установил документально ‒ по данным молдавских грамот XV в. и актов венгерской канцелярии XIV в. ‒ и наглядно, картографически, отправные пункты направления миграций и координаты оседания колонистов. (П.Бырня, 1966 г.; он же 1969 г. С. 28). Трансфер топонимов, утверждение старых ойконимов в новых регионах, убедительно и наглядно раскрывают хронологию, направления и ареал оседания внутрикарпатских неолатиноязычных переселенцев в Карпатско-Днестровское пространство, в Волошскую Землю.

Картографируя отмеченные в официальных актах названия поселений ‒ топонимов в Ардяле (Трансильвании), где волохи известны с IX в., и в Молдавии, где волохи засведетельствованы с XI в., П.Бырня четко определил основной, самый массовый ‒ северо-западный путь заселения Молдавии неолатиноязычным населением.

Карта-схема П.Бырни отражает процесс первого этапа заселения неолатиноязычным населением Восточного Прикарпатья, региона, где возникнет ядро нового социально-политического образования и нового осознанного этнического сообщества (В.Стати. Молдаване. 2009. С. 44 ‒ 48).

Авторитетный румынский историк академик Д.Ончул в своем исследовании Din istoria Bucovinei писал: «Колонизация Молдовы (будущей) волохами происходила одновременно с нашествием малороссов... Как малорусское заселение началось с севера, таким же образом волошское началось с северо-запада, из Венгрии, откуда позже было основано Княжество Молдова. Страна назвалась Молдова по ее одноименной реке на северо-западе, где первооткрыватели ‒ волохи основали первое сообщество».

Массовое переселение и обоснование неолатиноязычных волохов с северо-запада, из Венгрии, точнее ‒ из Марамуреша, а русинов ‒ с северо-востока, их многовековое совместное обитание привели к «оригинальному симбиозу волошских и русинских элементов, в котором проявляются древние этногенетические и этнокультурные отношения обоих народов» (В.Наулко, 2000. С. 25 ‒ 26). Симбиоз, который завершился рождением новой этнической неолатиноязычной общности ‒ молдовень.

В результате слияния неолатиноязычного населения ‒ волохов со славянами-русинами на карпатско-днестровском пространстве (после ухода венгров в 898 г.) образовался молдавский этнос, который создал Молдавское Государство (В.Стати. Молдаване ‒ не румыны, 2013 г. С. 18; его же Русины в молдавской историографии, 2014. С. 12).

Повальное оглупление молдавского общества

Напоминая о былом территориальном величии Дакии, Б.П. Хашдеу в 1863 г. опубликовал нашумевшую статью Pierit-au dacii? (Погибли ли даки?). В ней он сформулировал вывод, который до сих пор не смогли опровергнуть: «Из всех племен лишь даки, которые некогда распространялись до границ Моравии, могли дать то же имя карпатской реке Молдова и другой реке Молдова/Влтава, что течет в Моравии». Заселяя последовательными волнами карпатско-днестровское пространство, неолатиноязычные волохи несколько веков жили совместно с потомками свободных даков и ассимилированными ими славянами. Волохи из Марамуреша и из центральных зон Ардяла, после того как «переселились, переходя горы, изменили речь», затем и имя.

В отличие от потомков южнокарпатских обитателей, которые заявляют, что они происходят от римских легионеров (!) из Малой Азии и юга Центральной Европы, предки жителей карпатско-днестровских земель ‒ протомолдаване ‒ являются потомками именно свободных даков. Их наследники, в отличие от юго-западных соседей, в течение почти 700 лет были известны как молдаване ‒ имя древнее и постоянное, осознанное с конца XII в. С XIII в. они основали воеводство, затем ‒ государство с гордым и сладкозвучным именем Молдова. Это имя исторического крещения молдаване никогда не предавали, не меняли, не фальсифицировали. Сознавая себя молдаванами, восточнокарпатцы с XIII в. называли свой родной язык так, как называют и сегодня ‒ молдовеняскэ.

В подтверждение этих давних, широкоизвестных истин существует такое впечатляющее количество письменных свидетельств, научных констатаций и заключений, что кажется неприличным еще раз о них напоминать. Но, поскольку это огромное количество историко-культурных данных преднамеренно замалчивается, вызывающе извращается, нагло фальсифицируется, вынуждены, хотя бы вкратце, о них напомнить. Чтобы знали, что о Молдове и о молдаванах существуют многочисленные неоспоримые свидетельства, и только коррупционеры от науки и от политики делают вид, что их нет.

Авторитетные, европейской известности румынские историки и языковеды ‒ от К.К.Джуреску, Ал.Филиппиде до Л.Боя и Ал.Граура ‒ знают и не скрывают, что до XIX в. термин «румын» (rumîn) означал «холоп, крепостной крестьянин», что название Румýния было придумано лишь в 1816 г., что глоттоним лимба ромыняскэ возник в 1838 г., что этноним румын «прогрессивно распространяется с середины XIX в.», что Басарабия ‒ одно из первых названий южнокарпатской страны XIV в., а басарабь ‒ название жителей Страны Басарабов (DRH B. vol. I)... Как уважающие себя ученые, эти и другие порядочные румынские исследователи, воспринимают как объективные данности, устоявшиеся на протяжении 700 лет этнополитические и культурно-исторические реалии: Молдова, молдовень, лимба молдовеняскэ. У истинных исследователей нет идеосинкразии к этим, как и к другим, объективно существующим явлениям.

Однако целые бригады недалеких (в смысле «расстояния») историков, языковедов, политиков и публицистов продолжают пребывать в плену оглупляющих мифов глобального романства, выдуманного «румынства» всех имеющих несчастье говорить на одном из восточных неолатинских языков: влашском, молдавском, валахском, (далматский уже исчез)... Когорты румынских профессоров, докторов наук, академиков, политиков и публицистов пишут, публикуют и кричат на каждом углу о том, что, якобы, русские/советские сотворили молдавскую нацию, о том, что лично товарищ И.В.Сталин создал молдавский язык... Бред какой-то!..

Разумеется, бред... Однако, почти четверть века этот бред насильно насаждается Парламентом и Правительством Молдовы. Официально развернута кампания по повальному оглуплению молдавского общества. Поразительно, с какой легкостью разумные люди поддаются топорному обману, становясь жертвами вонючей румынской лжи!

Реальные молдаване и мифические румыны

«Любой народ (нация) познается по определенным символам, по историческим, культурным и политическим вехам. Но, прежде всего, он имеет имя! Можем ли мы говорить о народе, когда соответствующее население не имеет сознание принадлежности к какой-либо общности и когда оно не называет себя определенным образом» (L.Boia. 2002. P. 24).

Имя народа/нации молдаван/молдовень существует неизменно с XIII в., удостоверяется письменно с XIV в., печатно ‒ с XV в. (П.П.Молдован, 1994; DRH A. vol. I; Е.Паскарь, 2014).

Официальные сведения: документы государственных канцелярий, межгосударственные акты, дипломатическая корреспонденция; нарративные источники: хроники, записи миссионеров, путешественников свидетельствуют, что на севере молдаване соприкасались с народом, который назывался ляхи/поляки; на западе молдаване соседствовали с мадьярами/венграми; на востоке, за Днестром, молдаване не имели стабильных, вплоть до конца XVIII в., соседей.

Очень сложно определить, кто жил с XIV в. на юго-западе Молдовы, в сторону реки Олт...

Напомним, что южнокарпатская страна до середины XIX в. официально называлась Трансалпиния, Страна басарабов, Влашкя, Угровлахия, Валахия, Мунтения; после 1862 г. до 1878 г. она входила в состав Объединенных Княжеств Молдова и Валахия. Ее жители назывались басарабы, трансалпины, власи, угровлахи, мунтяне... (DRH B. vol. I, II, III...; Axinte Uricariul, 1973; В.Стати. Молдаване ‒ не румыны, 2013. С. 227 ‒ 260).

О восточноевропейских племенах от Адриатики до Черного моря, до реки Олт и до середины Ардяла, колонизированных римскими легионерами и вошедшими в историю под именем влахи, валахи написаны тысячи страниц и сотни томов от Кинамоса, Нестора (XI ‒ XII вв.) до В.Спинея (Universa valachica... 2006)... Увлечение этой проблематикой столь неодолимо, что даже современные авторы полагают, что не могут обойти ее, когда пытаются объяснить происхождение (генезис) неколонизированных предков молдаван, имени Молдова. В принципе, это понятно. Потому что, как отмечается в вышедшем в 2014 г. обзоре Проблема этногенеза молдаван: «Когда дело касается этногенеза практически любого народа, сразу появляются сложности. Этногенез ‒ происхождение народа ‒ происходил давно и, зачастую, о нем нет необходимого количества источников ‒ документов. Поэтому появляются разные предположения, легенды и даже, нередко, прямые домыслы. Не являются исключением и молдаване».

К сожалению, до сих пор не удалось установить: какое «количество источников необходимо» для обоснования какого-либо явления. Например, вся румынология базируется на прилагательном «румыняскэ», отмеченное в двух частных письмах 1521 и 1602 гг. (E.Stănescu, 1964. P. 969, 971). Румынские историки, языковеды, этнологи считают эти очень поздние данные quantum satis для генезиса румын.

Что же касается «домыслов» о генезисе молдаван, то их, к сожалению, предостаточно. Создаётся впечатление, что фабрикация и распространение домыслов о молдаванах и о Молдове стало profession de fois многих румынских авторов и политиков.

Обращаясь к вопросу о генезисе молдаван, большинство ближнезападных авторов считают чуть ли не обязательным привлечь заведомо малоубедительные источники (например, хронику Оттокара Штирийского, 1308 г.), используя их как повод для раздувания мифа о «румынах» к востоку от Карпат. Относительно так называемого «румынского элемента» на восточнокарпатском пространстве в первые века II тысячелетия, по сей день выдумываются и повторяются ‒ даже академиками (!) ‒ небылицы о некоей мистической «Румынской земле», о неких мифических «румынах» к востоку от Карпат. «Великий румынский академик» Иоан-Аурел Поп узнал (неизвестно, откуда) и сообщил миру о существовании «в первой половине XIII в. румын на территории будущей Молдовы». Он выяснил (неизвестно, как), что «В XV в. в Молдове Штефана Великого хорошо (sic!) знали, что существуют две Валахии, т. е. две Румынские страны» (LA. 6.02.2014). Следуя националистической концепции «Валахия = Цара румыняскэ», И.-А.Поп умножает количество великорумынских небылиц. В очередной Истории Румынии, благосклонно изданной в России (Москва, 2005 г., координаторы: Иоан-Аурел Поп, Иоан Болокан), комментируется «внешний источник (хроника Оттокара Штирийского, 1308 г.) о Марамуреше, где правил воевода Валашской Земли (Walachenland)», которая выдается за «Цара румыняскэ», заселенная, якобы, «румынами». В связи с этим комментарием, в статье Проблема этногенеза... уточняется: «Кто проживал на этой земле, догадаться не трудно. Наверняка, это были предки молдаван...»

Однако... По мнению румынского историка В.Спинея, в стихотворной хронике Оттокара Штирийского речь идет о «внутрикарпатском пространстве», о Трансильвании и о ее воеводе Владиславе (Ладислау)... И вообще этот источник «менее убедителен для локализации румын (!!!) между Карпатами и Днестром» (V.Spinei. Moldova... 1993. P. 233).

По поводу этой хроники Д.Ончул пишет, что Отто Баварский, низверженный король Венгрии, «был схвачен воеводой Ардяла (Трансильвании) и передан воеводе Валахии по имени Басараб...» (D.Onciul. SI, I. P. 356, 634).

Сюжет стихотворной хроники Оттокара Штирийского довольно прост. В ней сообщается, что воевода Трансильвании схватил претендента на венгерский трон Отто Баварского и передал его для содержания под стражу некоему герцогу (herzog) Walachen («румын», так «переводят» румынские авторы), который правил uber wald. Поводом для бесконечных дискуссий стала эта синтагма. Одни историки полагают, что Walachen uber wald ‒ это за лесами «Цара румыняскэ» (Валахия), другие считают, что, после освобождения, Отто Баварский направился на восток, в сторону России ‒ за горами, через Walachenland ‒ Молдову, которую В.Спиней называет «страна румынского воеводы».

Николай Йорга пишет просто и ясно: «Мы не знаем, какими путями попал Отто в Цара румыняскэ к тамошнему господину, которого рассказчик не называет в немецких стихах...» (N.Iorga. III. P. 131).

Независимо от того, куда направился многострадальный Отто Баварский, «за горами» ли, «за лесами» ли ‒ ни в той, ни в другой стороне «румын» не было. Странствия Отто Баварского никакого отношения к генезису молдаван не имеют.

Существуют другие ‒ и не мало! ‒ бесспорные письменные и печатные свидетельства о зарождении и утверждении на карпатско-днестровских землях молдавского этноса на рубеже XIII ‒ XIV вв.

«Один молдаванин, один угорянин и один вранчанин»

Великий молдавский писатель Михаил Садовяну подчеркивал в 1937 г.: «Могут сказать наши историки, что род нашего племени исходит из Рима, но, прежде всего, происходит из Карпат. Располагаю очень интересным доказательством в вариантах старинной песни Миорица, которая, очевидно же, древнее нашего латинства» (M.Sadoveanu, 1960). Действительно, в молдавском народном творчестве существуют с X ‒ XIII вв. балладические формы и мотивы исключительной знáчимости для определения временных и пространственных пределов генезиса молдаван: Чабан, потерявший отару, Миорица и др. Сюжет баллады прост, но необъятен в философском осмыслении, конкретен в этническом аспекте... В молдавской народной балладе Миорица герои анонимны. Указывается ‒ причем это подчеркивается ‒ лишь их национальная принадлежность.

В горах, в «молдавских Карпатах» пасут свои отары три чабана. Двое чужеземцы, из соседних сторон. Из зависти и по злобе они замышляют убийство местного, чтобы захватить его отару:

Колыбель полей, И один вранчанин.

Синь – простор над ней, Вот угорянин

Льются с гор отары, Да и тот вранчанин

Держат путь овчары Ехали рядком,

По седой тропе, Да сошлись ладком

По сырой траве. Под началом ночи

Один молдаванин, Смертный час урочить

Один угорянин Молдаванину.

(Перевод В. Балтаг)

Известное и по другим жанрам молдавского народного творчества проявление антагонизма внешней среды окрашено этнически, а социальные мотивы оборонительного противостояния дополняются национальными. Впервые в Восточном Прикарпатье, в умонастроении местных обитателей проявляется «контроверза «мы – они»: осознание общности своего отличия от других» (М.Крюков, 1976. С. 61).

Песнь Миорица в обобщенно-поэтической форме отражает суровую историческую реальность: непрерывные вторжения в восточнокарпатские пределы угорян/венгров, татар, вранчан/валахов и постоянную готовность местных жителей – молдаван защищать свою сферу обитания. Это – конкретные факты, события, отмеченные в актах венгерской канцелярии, в венгерских хрониках, в молдавских летописях...

Возникнув в XI – XIII вв., «в период разложения патриархального общества и образования феодальных отношений» (А. Căprariu, 1975. Р. 3), баллада Миорица фиксирует реально существующую этническую ситуацию на стыке трех сформировавшихся к XIII в. сообществ: угорян/венгров, вранчан/басарабов/валахов и молдаван.

Главный, очень чувствительно раздражающий нынешних «вранчан» «недостаток» этой молдавской народной баллады состоит в том, что во всех ее (около 1000) известных вариантах нет ни одного румуна! По общеизвестной причине: этнических «румун» в ту пору, как и много веков позже, не существовало! По этой же причине – отсутствия «румун» – молдавская народная баллада Миорица более века извращенно интерпретируется с целью навязать фальшивую идею, будто она «символизирует пастушеское существование румынского (???) народа» (G.Călinescu, 1941; N.Manolescu, 1991).

Доктор исторических наук профессор П.Параска неоднократно утверждал в 1990, 1992 гг., что «в молдавской народной балладе Миорица установлено четкое отличие между вранчанским пастухом, пастухами молдаванином и венгерским». Ученый П.Параска особо подчеркивает: «В балладе Миорица упомянутые пастухи различаются по своей политической и этнической принадлежности. Родина вранчанского пастуха составляла политический центр, отдельный от Молдовы, как и венгерская Трансильвания ‒ родина венгерского пастуха... Жители воеводства Молдова (начала XIV в.) были первые, кого называли и которые сами себя называли молдаванами» (P.Parasca, 1992. С. 3; Cugetul, 1990, Nr. 1 P. 36). К сожалению, вследствие перенесенного острейшего приступа румынского дальтонизма, плодовитому румыноведу П.Параске с 1995 г. везде мерещатся одни «румыны». Он уже письменно заявляет, что в балладе Миорица все пастухи ‒ «румыны»: и вранчанин, и угорянин. Выходит, что в балладе убили молдаванина два «румына» (P.Parasca, 1996. P. 248, 249 ‒ 250).

В статье Проблема этногенеза молдаван утверждается, что «Не один читатель удивлялся, почему молдаванин (в балладе Миорица) противопоставляется арделяну или унгуряну, с одной стороны, вранчанину, с другой». Странно: чему удивляться? Давно показано, что в балладе отражена историческая действительность. Противопоставления и противостояния имели место неоднократно, в том числе на поле брани. Удивляет другое, а именно, заявление, что «под арделянином (?) разумелся не венгр (??), а влах или «румын» (???) из Трансильвании». Во-первых, это неверно: перевод искажает текст баллады (там нет арделян), опубликованной В.Александри еще в 1852 г. Только его изучают и комментируют. Во-вторых, статья Проблема этногенеза..., вольно или невольно, перепевает декларации П.Параски и Н.Дабижи, которые, в свою очередь, повторяют великорумынскую националистическую концепцию о том, что в молдавской народной балладе Миорица отражена «пастушеская жизнь румын отовсюду» (N.Manolescu, 1991).

Исключительная ценность молдавской народной баллады Миорица состоит в том, что она, задолго до сотворения Молдавского Государства, удостоверяет самое древнее свидетельство рождения сообщества, самосознающего себя молдаван, молдовень.

Основываясь на научные положения, выдержавшие испытание временем:

‒ «Предания являются архивами народа; с их помощью всегда можно восстановить темное прошлое» (Алеку Руссо),

‒ «Нет ни одного мифа без исторического основания» (Д.Ончул),

‒ «Историческая ситуация отражается в эпосе со значительной степенью достоверности» (Р.Липец, В.Серов),

‒ «Этногенетические предания несут в себе ту информацию, которую сам народ помнит и сохраняет о своих истоках» (В. Алексеев),

Заключаем: Высшее достижение молдавского народного творчества ‒ баллада Миорица ‒ является первым, самым древним свидетельством с XIII в. рождения и становления этнического имени МОЛДОВАН, МОЛДОВЕНЬ.

Исследование молдавских этногенетических преданий, эпонимических легенд о Молде, о Драгоше, баллады Миорица и др., отражающих и сохраняющих мнение и память народа о своем имени, об основании Молдовы, доказывает, что «Фольклорная традиция и историческая традиция идут рука в руку, одна дополняя другую, совместно отражая историческую действительность» (D.Simonescu, 1964. Р. 64).

Весь свод произведений молдавского народного творчества ‒ 17 томов! ‒ подтверждает, что «у молдаван баллада оригинальна в этническом плане... Появившись в период раннего феодализма (XIII в.), баллада Миорица ‒ это эндоэтническая песнь», то есть творение сообщества, сознающего себя особой, отличающейся от других сообществ: молдовень.

Этногенетические легенды и предания появляютя только у состоявшихся, самосознающих себя сообществ.

Самосознание ‒ единственный критерий этноса

Этническое самоутверждение молдаван выдержало испытания временем, столкновения, смешения с другими племенами. С XIV в. самосознание молдаван широко отражено в собственных официальных грамотах, летописях, в актах зарубежных канцелярий, в иноязычных хрониках, в записях путешественников и миссионеров, даже в работах иностранных историков и дипломатов, изданных еще в 1488, 1541, 1578 гг.!

В процессе длительного изучения эволюции этнического самосознания разных этносов от древних греков (Фукидид), австрийцев (E.Priester, 1949; E.Zollner, 1980), до молдаван (Мирон Костин, 1686 г.), в 60-е годы XX в. этнологи разных стран выявили и обосновали общую закономерность: основной, чаще всего, «единственный критерий делимитации этнических общностей ‒ это самосознание (self identification), отражающееся в самоназвании (ethnic labels) представителей этих общностей» (R.Narrol, 1964; M.Moermann, 1965; Н.Чебоксаров, 1967; М.Крюков, 1976, 1990)...

Представляется невероятным, но это положение было впервые сформулированно молдавским этнологом Мироном Костином за 278 лет до американских антропологов Р.Нэррола и М.Моермана! В своей, может первой в Европе, этнологической монографии Де нямул молдовенилор дин че царэ ау ешит стрэмоший лор, 1686 (О племени молдаван из какой страны вышли их предки) Мирон Костин обобщал: «Весомым доказательством племен из каких корней и источников произошли ‒ это имя (самоназвание, этноним), которое сами себе дают и дают им и другие страны...» (экзоэтноним). С этим положением согласен и молдавский историк Николай Костин в своем Летописецул Цэрий Молдовей (1711 г.). К такому же выводу пришел и известный антрополог М.Е.Ткачук («Кроме этнонима... не существует никаких иных критериев этноса»), который к 1995 г. еще не успел ознакомиться с работами М. и Н. Костинов (М.Е.Ткачук, 1996 г.).

Михаил Садовяну был первым, кто отметил приоритет Мирона Костина, молдавских историков и этнологов вообще, в обосновании данного теоретического положения: «Вызывает большое удивление поразительный факт: в столетие, когда проблема национальностей вообще не ставилась (XVII в.), великие молдавские писатели (Мирон и Николай Костины) заставляют признать ее у них» (M.Sadoveanu, 1935).

В свете общепринятого положения: Кроме этнонима (самоназвания), как индивидуальной формы самосознания, и глоттонима (название языка), дополняющего и подтвердждающего самоназвание, не существует других определяющих критериев этноса, возникшее в XIII в. на карпатско-днестровском пространстве сообщество по имени молдовень, располагает богатейшим регистром письменных ‒ с XIV в. и печатных! ‒ с XV в. свидетельств своего существования и распространения. В последнем, по хронологии, обзоре Проблема этногенеза молдаван утверждается, что «более ранних (чем упоминания из венгерских источников 1360, 1365 гг. на латинском языке ‒ В.С.) достоверных свидетельств о Молдавской Земле в этом регионе и, вообще, о молдаванах пока не обнаружено». Известные другие письменные данные о Молдове и о молдаванах автор упомянутой статьи относит к «предположениям».

В связи с этим, полагаем уместным отметить давно навязанную, господствующую и поныне в румынской историографии националистическую догму: все, что выдается за «румын», за «Румынию», удревняется до конца I тысячелетия и даже ниже (плинтуса). Об этом озабоченно писали румынские историки Мирчя Бабеш (1990 г.), Дамиан Хурезяну (1990 г.), Раду Попа (1991 г.), Лучиан Боя (1997, 2002)...

Всё, что касается этнонима молдаван и названия Молдова, отмеченных в письменных источниках XIV в., и даже раннее, ставится под сомнение, их относят к «предположениям». Или даже отрицают: «В первые десятилетия румынского (sic!) государственного существования (1359 ‒ 1400 гг. для Молдавии ‒ В.С.)... этническая терминология представляется довольно однообразной... Отсутствует термин молдовень» (A.Armbruster, 1980. P. 253).

Дополнительные сведения и суждения разных авторов проливают новый, порой совершенно неожиданный, свет на древность имени Молдова, на процесс происхождения и многовекового существования этнонима молдовень.

Синтез волохов ‒ русин. (XI ‒ XIII вв.).

Молдова ‒ «провинция» документируется с 1086 г.!

По этому вопросу «высказано множество предположений, ни одно из которых не является общепризнанным» ‒ заявляется в статье Проблема этногенеза молдаван. Если учесть, что эта проблематика избыточно политизирована, то трудно ожидать «общепризнанности» в ближайшем будущем. С другой стороны, так называемая «анималистская теория» происхождения гидронима/топонима Молдова < Молда, «любимой» гончей воеводы Драгоша ‒ это всего лишь легенда. Давно никто не воспринимает ее как исторический факт... Вряд ли продуктивно «поискать (корень слова «Молдова») в восточных языках», как иронично предостерегает нас статья Проблема этногенеза молдаван. Это очень далеко и несерьезно... Объяснение гораздо ближе и убедительней. Как доказал, на основе официальных документов, историк Евгений Паскарь, имя Молдова «ограниченная территория, провинция» впервые документировано в 1086 г. Нравится это кому-либо или нет, но это факт! Это документ!

Полагаем принципиальным еще раз напомнить и подчеркнуть (об этом уже писали): мы не утверждаем, что название восточнокарпатского воеводства, затем страны Молдова происходит от богемской/чешской провинции Moldauia «prouincia». Но если спокойно, вдумчиво проследить почти непрерывную цепь гидронимов, топонимов (урбонимов, ойконимов) с корнем Mold ‒ , Mulde ‒ от Саксонии ‒ Богемии ‒ Словакии до Фундул Молдовей, Кымпулунг Молдовенеск, Civitas Moldauiae, Молдова (река), Молдовица (река), Молдовица (населенный пункт) в Восточном Прикарпатье до Молдованул (гора в Южных Карпатах), до Молдова Веке, Молдова Ноуэ на Дунае, до Молдова (в Сербии), то невозможно не видеть связи между Moldauia «ограниченная территория» в Богемии и Молдова «ограниченная Восточными Карпатами, Черным морем и Днестром территория», страна, государство.

Подчеркнем: имя Молдова «территория с определенными границами» письменно удостоверяется в 1086 г.

Молдовлахия удостоверяется с 1245 г.

Следующее по хронологии, более известное документальное сведение о Молдове ‒ «страна», относится к 1245 г.

В своем исследовании Dragoş şi Bogdan fundatorii principatului moldovenesc, 1884 Д.Ончул комментирует этнополитическую ситуацию «после основания влахо-болгарского царства в 1186 г. династией Асанов». Он пишет: «Что касается Молдовы, достаточно отметить, что в войсках Асанов в их битвах с византийцами почти всегда находились волохи с этой (левой) стороны Дуная. Асаны ‒ цари «Болгарии и Влахии», а их царь Кэлиман Асан (1241 ‒ 1245 гг.) носит и титул «господин Молдовлахии» (D.Onciul, SI, I. P. 101). В другой своей работе Din istoria Bucovinei (1887 г.) Д.Ончул настаивает: «Имя Молдова ‒ «страна» фиксируется в форме Молдовлахия уже в