Белоруссия 1 января 2013 года приняла на себя председательство в Содружестве Независимых Государств. В связи с этим президент Белоруссии Александр Лукашенко выступил с обращением к государствам-участникам СНГ.

В документе, в частности, говорится о том, что "наша страна рассматривает Содружество в качестве важного интеграционного объединения на постсоветском пространстве, способствующего обеспечению экономической и социальной стабильности в регионе.

Жизнеспособность и востребованность многостороннего сотрудничества в Содружестве обусловлены представленной каждому государству возможностью выбора приемлемого формата своего участия в нем.

Белоруссия всегда поддерживала центростремительные тенденции на постсоветском пространстве, ответственно подходила к своей роли в консолидационных процессах в рамках Содружества и намерена использовать свое председательство для дальнейшего укрепления взаимовыгодного сотрудничества государств-участников СНГ, повышения уровня жизни и благосостояния их граждан, а также сохранения и приумножения позитивного опыта интеграционного взаимодействия, накопленного в Содружестве Независимых Государств.

Белорусское председательство пройдет под девизом "Интеграция во благо человека: укрепление добрососедства, развитие экологического сотрудничества, содействие повышению доступности экологических "зеленых" технологий, расширение диалога культур".

О том, каким будет председательство Белоруссии в СНГ президент этой страны говорил еще в декабре. Как уже сообщалось, в последнем месяце минувшего года в Минске прошел седьмой Форум евроазиатских масмедиа (ФЕАМ), традиционно организованный российским мультимедийным агентством РИА Новости. Этот саммит давно уже стал коммуникативной площадкой огромного евразийского медиапространства, на которой журналисты, политики, эксперты обсуждают ход интеграционных процессов на постсоветском пространстве, принимают рекомендации новым медиа, ищут пути сближения стран Содружества. И с каждым годом значимость этой работы возрастает.

Не стал исключением и декабрьский ФЕАМ в Минске, в котором приняли участие свыше 200 руководителей СМИ из стран СНГ, Балтии и Грузии. В рамках Форума состоялась и встреча членов Клуба главных редакторов СМИ вышеназванных государств с президентом Белоруссии Александр Лукашенко.

По мнению президента, которое он высказал в начале встречи с журналистами, СМИ не должны насаждать одномерное видение мира, а должны организовывать полноценный диалог людей и власти, служить индикатором настроений в обществе, препятствовать проникновению чуждых и деструктивных идей. Президент пожелал журналистам активно продвигать духовно-нравственные идеалы, любовь к Отечеству, служение своему народу и уважение к людям.

В этой связи особую значимость приобретают профессионализм, ответственность, честность и порядочность журналиста. Важно, чтобы эта работа служила благородным и созидательным целям. Вот та ключевая задача, которая должна объединять медийное общество братских народов.

О Таможенном союзе...

Главной темой многочасовой беседы стала евразийская интеграция, ибо 2012 год, как и предыдущий, прошел под знаком единения стран и народов, создан Таможенный союз России, Белоруссии и Казахстана.

- На этой базе мы продвинулись к единому экономическому пространству, подошли к предметному, вполне конкретному обсуждению перспективы создания Евразийского экономического союза, - подчеркнул белорусский президент. - Все это объективно делает нас частью мировых политических, экономических, информационных процессов.

Как известно, наша страна была инициатором, и поддержала очень многие интеграционные проекты. Ключевое значение сегодня имеет взвешенная и продуманная стратегия развития Единого экономического пространства, а затем и Евразийского союза, в основе которой будут баланс интересов наших стран и реальное повышение качества жизни населения.

Кстати, это имеет прямое отношение и к вашей работе. Для самих СМИ и журналистов крайне важно иметь глубокое объективное видение процессов, происходящих на пространстве бывшего Союза. Иначе трудно донести до аудитории их суть, убедить людей в правильности тех или иных решений.

Вопрос:

- Сегодня мы видим, что идея в евразийском сотрудничестве находит широкое признание. Это проявилось в создании Таможенного союза, Единого экономического пространства и в решении лидеров трех государств - Белоруссии, Казахстана и России - сформировать в 15-м году Евразийский экономический союз. При этом у объединяющихся стран есть все возможности, чтобы уважать суверенитет друг друга, соблюдать принцип невмешательства во внутренние дела и сохранять право каждого народа самому определять правила собственного общественного устройства.

Если же говорить о наиболее продвинувшихся по пути евразийской интеграции странах - Белоруссии, Казахстана и России - то здесь преимущество интеграции проявляются особенно ярко. Растет товарооборот между странами, улучшается бизнес-климат для взаимных инвестиций. Например, товарооборот между Казахстаном и Белоруссией только за январь-октябрь 2012 года вырос на 17%, подписана дорожная карта, в рамках которой будут реализовываться совместные индустриальные проекты. Уже сейчас в Казахстане работают около 100 предприятий с белорусским участием. А в карту индустриализации Казахстана вошли 5 крупных промышленных проектов.

Но, несмотря на всю очевидность благотворного влияния интеграционных процессов даже в обществах объединившихся в Таможенный союз стран еще нет однозначного отношения к евразийской интеграции. Это связано с опасениями по поводу утраты суверенитета, что мы видим во множестве критических публикаций в СМИ.

Лукашенко:

- Таможенный союз, особенно Евразийское экономическое пространство и будущий экономический союз это ряд уступок, это компромисс. И мы уступаем и Казахстан, и Россия. То есть, идем навстречу друг другу.

Конечно, неизбежны не только плюсы, но и где-то определенные потери, где-то надо ущемляться, в том числе. Мы создали наднациональную комиссию, европейскую комиссию, экономическую комиссию и это передача части суверенитета. И об этом тоже надо прямо говорить, что вот эти компромиссы и ущемления собственных интересов ради общей выгоды идут где-то вразрез с интересами и крупного, и среднего и мелкого бизнеса. Но, к примеру, вот Кыргызстан сегодня ведет разговор о присоединении к Таможенному союзу. Но у них есть определенная проблема, связанная, по-моему, со швейным производством, и давними связями с Китаем, и так далее. А это тысячи производителей, и понятно, что присоединяться они будут на тех условиях, которые сегодня выработаны. И сегодня перед ними стоит вопрос, мы очень много на эту тему с президентом Кыргызстана разговаривали, что вот им со слабой еще экономикой и большим удельным весом вот этого швейного производства, делать? Если в Таможенный союз, значит, произойдет некое ущемление их интересов. Конечно, мы вместе будем искать какой-то выход, договоримся и так далее. Но надо выбирать.

У нас тоже много было разговоров, особенно, в так называемой оппозиционной прессе о том, что вот Беларусь теряет суверенитет, опять старший брат задушит, задавит и так далее. Я прямо сказал, да, вот в этой части мы не скрываем, мы где-то передаем часть суверенитета своего на эту комиссию. Но это выгода. Весь мир сегодня в этом направлении действует. Евро-союз вон докуда дошел уже в глубине своей. А мы чего-то боимся. Мы на это пошли, понимая, что да, где-то свои интересы передаем туда. Но опять- таки - там же наши люди сидят. Поэтому ничего страшного в этом нет. Мы же не уничтожили свои органы власти, не отдали все, допустим, в правительство, или президенту России. Нет, мы сидим за общим таким же "круглым столом", очень открыто и честно обсуждаем вопросы эти, потому, что за всеми экономическими проблемами большие деньги. А это жизнь людей.. Действительно, идет некая притирка. При строительстве этого Союза идет притирка граждан, власти и бизнеса.

Правда о рыночной экономике

Вопрос:

- Если исходить из классической политэкономии, какое государство вы строите? Капиталистическое? Социалистическое? То есть для себя вы это как-то определяете?

Лукашенко:

- Сейчас вроде мы все капиталистами стали, все стали господами, а не товарищами. Я себя к таким не отношу. Но я хотел бы, если исходить из наших традиционных понятий, чтобы мы построили у себя социализм. Не тот социализм, который мы строили в Советском Союзе и изучали по учебникам. Нет. Я очень хорошо изучал разного рода экономики, и когда к нам пришла эта, так называемая рыночная экономика, я ее попробовал и уже наелся. Хотя даже сейчас кое-кто нам подбрасывает разные идеи, называя их рыночными.

Рыночная экономика для того, чтобы нас пониже опустить. Это неправда, что они хотят, чтобы мы развивались, были их достойными партнерами и так далее. Мы тоже боремся с ними для того, чтобы захватить какие-то рынки и больше продавать, богаче быть. Это же не секрет. Поэтому тут нам по разным каналам подбрасывают, в том числе и массовую приватизацию, давай списки приватизируемых предприятий и так далее. За что меня упрекают. Лукашенко против приватизации, он перечеркнул все списки приватизируемых предприятий. Да нет, я списки выбросил в мусорницу и сказал: а) мы не против приватизации, и б) приватизации подлежит без исключения любое предприятие в нашей стране. Любое. Вопрос первый - условие, второй - цена. Второе главное. Все. Никаких больше нет вопросов.

Да, у нас очень серьезная забюрократизированная система приватизации. Без разрешения трудового коллектива, которое идет до президента, невозможно приватизировать предприятия. Так это естественно. А как же так, чохом продать предприятие, которое ты не построил, даже наше поколение. Там труды многих поколений, и самое главное, ведь и люди не хотят таких процессов. В третьих, ладно мы белорусы, мы не очень рыночные, посмотрите на наших соседей - Украину, Россию, когда в те времена там все одновременно приватизировалось. Сопливые, по 20-25, простите, лет отроду, которые по земле еще не научились ходить, молодые люди прихватили огромные куски перспективных предприятий. Ведь взяли самое лучшее. И что от этого получили? Что до сих пор идут судебные процессы и в Украине, и в России.

Я приостановил такую приватизацию. Я сказал: да, приватизации быть, но точечно. Надо нам продать предприятие, если мы с ним не справляемся, если государство не может, давайте будем продавать. Но честно и открыто без всяких приближенных, членов твоей команды, родственников и членов семей. Мы не против этого. Но нам же подбрасывают другое. И сегодня меня треплет Евросоюз и претензии предъявляет: а у него нет приватизации, мы ему не поможем ни кредитами, ни займами, и ничего вообще, и торговать с ним не будем. Это что, нормально? Это наше внутреннее дело, как приватизировать и что приватизировать.

Правда и наши коллеги, в том числе по евразийскому пространству, тоже нам пытаются навязывать условия в экономике, правее даже, чем Международный валютный фонд. Продавай предприятие, продавай - и все.

Сегодня продадим, проедим эти деньги, что завтра? Поэтому вот я рассуждаю, отталкиваясь от реальной экономики. Вы когда-нибудь подумайте над этим, поговорите со специалистами. Узнайте альтернативную точку зрения и вслушайтесь не только в голоса нефтяников, газовиков. У них хорошо и еще долго, наверное, будет хорошо. Посмотрите на оборонный комплекс - реальный сектор экономики, ведь они стонут. Мы еще посмотрим, что будет через пару-тройку лет с этой европейской экономикой. То, за что они меня часто критиковали.

Вот, например, банки. Банки должны быть независимыми. Правильно? Правильно. А что же сегодня даже в Германии продвинутой заговорили, что надо какого-то монстра создать, чтобы контролировать банки? Даже в демократической России сегодня поговаривают о том, чтобы где- то при Центробанке или сбоку от него был орган, который будет наблюдать за банками, и выдвигают Кудрина на эту должность. Чего уж так заговорили рыночники и демократы? Мы этого не сделали, мы от этого отошли. Мы контролировали экономику и все финансы в стране, в том числе банковскую систему. И это все законно, все прозрачно. И потом, знаете, разрушить одну систему и опять 10 лет создавать другую, ни у кого так не получалось ни в Европе, ни в Америке. Это века.

Вот этот корень - социализм - это социально ориентированная экономика. Это в основе лежит, а не то, что мы там разрушим до основания. Социальная ориентация, потому что любая деятельность любого государства, любой экономике - болты, гайки, нефть, бензин и прочее - это человек, здесь он должен быть в центре. Социальная поэтому экономика, и мы такую, по крайней мере, стараемся строить. Нам это непросто, потому что мы в окружении таких рыночников и таких методов работы, что нам волей и неволей приходится подстраиваться под ситуацию. В противном случае просто раздавят. Несколько таких попыток было. Я это испытал.

У нас невозможно, чтобы права человека не соблюдать. Дай Бог, чтобы они в любом государстве так соблюдались.

К примеру, человек желает каждое утро получить оппозиционную "желтую" прессу прямо в дом на стол к завтраку. Это, да, права человека, доступ к информации. Меня тут не убьешь. Когда меня начинают в этом упрекать, я говорю: спуститесь на первый этаж моей резиденции, где, так сказать, диктатор работает, вот в эту диктатуру, и купите любую оппозиционную газету. Она в администрации президента имеется. И не дай Бог мне бы доложили, что там нет по каким-то причинам этой газеты. Как только начинаешь что-то запрещать, появляется идиотский интерес к этой идиотской, с нашей точки зрения, газете или теме. Однако ни в коем случае не надо запрещать ничего.

Недавно у нас в Минске и чуть ли не по всей стране принято было решение к Новому году запретить продажу плодово-ягодных вин, или, как их называют в народе, "чернил". Я говорю, что вы делаете? Зачем это надо? Запретите это в Минске, вам с Могилева жулики-посредники начнут ввозить, в два раза дороже продавать. У нас монополия на производство алкоголя. Я им говорю: вы же хорошие, качественные вина делаете. И мы показали в Витебской области, как делать хорошие фруктовые вина, без сахара или еще чего-то. И, когда я поручил, меня через два года привезли в сад, смородину там снимают, там тысячи гектаров, и делают эти фруктовые вина. И ученые меня угостили этим вином. Я вам должен сказать, французы отдыхают. Так делайте хорошее, что же вы запрещаете.

И это везде, все пронизано этим. Вот запретили там где-то курить, распивать спиртные напитки в кабаках каких-то. Так давайте теперь кабаки закроем. Но люди сидят в кабаке, кто-то там покуривает. Давайте определим какое-то ему место. Но он хочет смотреть телевизор и курить. Я тоже никогда в жизни не курил, дыма не переношу. Но людям... Почти все этим занимаются. Так что же вы это им запрещаете?

Или запретить казино. Вынести их черт знает, куда. Ну, хорошо, будут на квартирах крутить эти шарики. А милиция там со спецслужбами будут бегать и ловить их на квартирах. Получать какие-то деньги и откаты, порождать лишнюю коррупцию. Но если уж мы показали это людям, и люди туда идут, значит, им уже никогда не запретишь, только породишь проблему. И если в рыночной экономике и в обществе рыночной экономики так, то я приветствую. Никаких запретов. Все должно быть открыто, честно. Но правила прозрачные, четкие, на основании лучшего европейского опыта. То есть шаг влево, шаг вправо от этих правил, все понимают, где они окажутся. Иначе не может быть. Поэтому я не знаю, я пытаюсь вас убедить, чтобы вы опять не написали, что вот, коммунист тут сидит и коммунизм строит в отдельно взятой стране, как часто там российские издания "Известия", "Независимая газета" или еще какой-то "КоммерсантЪ" пописывают. Да нет, абсолютно нет. Но я иду, стараюсь идти и стараюсь соответствовать интересам, которые у идеи есть. Но во имя чего мы живем и работаем? Миллионы людей сегодня крутятся. Стараются нормально жить. Почему мы их излишне, излишне - подчеркиваю, должны наклонять? Этих людей надо воспитывать.

Я принимаю порой жесткие решения. Вот принял решение, подписав декрет о том, что провалили в деревообработке, огромные деньги вложили, около миллиарда долларов на модернизацию, а деревообработка это для нас жизнь, диверсификация экономики. У нас же нефти мизер, газа природного нет. Но 33% у нас покрыто лесами в стране, 33% почти как во всей России. И это наш ресурс, пропадает лес. Перестоял лес, начинает на корню загнивать. Не переработали в мебель, в бумагу, все - труба. А спрос огромный. Ведь в России, в Белоруссии, даже в Украине только на севере есть леса. А все пользуются. И обои нужны, и мебель нужна, и бумага нужна - и прочее. А там, ниже середины Украины, крайне не хватает этого добра. Провалили этот план и правительство, и трудовые коллективы. Ходят, попивают там руководители - не хочу уже говорить так, как я им это говорил. И я принял решение, вот до 7 ноября ко Дню Октябрьской революции в будущем году вы все должны закончить модернизацию. В это время ни строители, ни подрядчики, ни вы не имеете право уволиться с этого предприятия. Все в одну связку, и вы мне это сделаете. Как в войну. Почему? Потому что Россия не спит. Польша не спит. Литва, Латвия, если лес там еще перерабатывают, тоже. Они такие предприятия возводят, особенно в России. И если мы опоздаем, с Россией конкуренции не выдержим. Надо первыми прийти на этот рынок. То есть, хочешь - не хочешь, нам приходится бежать впереди. Нет - провал. Ну, раз провал, так вот я принял решение. Все, сидят и сутками работают сегодня. Сутками. Я не скрывают это, куда денешься? Но если мы отстанем, мы ни черта не сделаем. Поэтому приходится принимать жесткие решения. И я вам должен сказать, эти решения нисколько не жестче, чем принимают решения частные руководители частных компаний на Западе, в том числе вот в Латвии, Литве, Эстонии. Нам тут просто говорят, если частник, у него диктатура полная, диктатура производства, технологий. Но есть и права человека другие: право на жизнь, право на достойный заработок, право на труд. У нас практически нет безработицы. У нас вакансий, в Минске, по-моему, раз в 10 больше, только в Минске (вдумайтесь), чем рабочей силы. У нас нет проблем создания рабочих мест, нигде нет. Мы предоставили беспрецедентные условия для развития мелкого, среднего, да и крупного бизнеса в поселках, малых городах и открытых городках. Там вообще налога не платишь лет, наверное, пять или семь. Вот запустил производство, не платишь, ты можешь вообще, как бизнесмен, отбить свои деньги за это время. И сегодня почему это делаем? Чтобы не случилось как в Москве. Собрали со всей России огромное количество людей в Москву, и сегодня задыхаются. Да вы задыхаетесь, не проехать, не пройти. Я спохватился, строить больше не будем в Минске, все мощности строительные перебрасываем. И если в Минске нужна рабочая сила, то будем строить города-спутники. 25-30 километров от столицы у нас районные центры. Там будем строить. Электричка, дороги хорошие, там люди за 25 километров за 10-15 минут проедут на работу в Минск, и детей будут там воспитывать. И вы видите Минск. Едешь - люди живут, офисы. Раз - справа огромный парк с зеленью, водой. Но сейчас не очень. Я вас приглашаю, приезжайте в мае, до октября, когда деревья зеленые. Вы увидите, нам удалось сохранить Минск вот таким удобным для жизни.

Кстати, сейчас знаете, какая проблема огромная в Минске стала? У нас такой наплыв россиян, и они нам так подстегнули цены на жилье. Кошмар! Скупают, перевозят бабушек, дедушек, жен с детьми. Они тут в школу ходят, живут.. Знаете Доренко? Приехал с интервью, разговаривал. И как сказал: Александр Григорьевич, я же здесь живу. И мне в окно показывает. Я говорю: ты же жил в Москве? - Да я давно переехал, квартиру купил, дети все здесь живут, в школу ходят. Я поинтересовался тогда. Оказывается, действительно, огромное количество москвичей, россиян едут сюда, покупают жилье, живут. Мы как-то обсуждали проблему, напряжение было серьезное. А потом подумал, Доренко и другие - это же не бедные люди, не глупые люди, семьи нормальные. Главное у нас не демографическая проблема. У нас не 10 миллионов должно жить, а в два раза больше. Тогда мы будем крепким государством, и мы запросто обеспечим 20 миллионов на этой территории. И у нас еще, наверное, в следующем году смертность и рождаемость выйдет так на так. Это уже достижение громадное для нас, громадное, ведь смертность у нас больше была, чем рождаемость, пусть немного, но больше. Уже во многих областях родилось больше. А в Европе?

Но дело не в этом. Это я отвлекся, рассуждая на эту не простую тему.

Мне говорят: это сегодня не популярно, не рыночно. Это по-коммунистически, по-социалистически. Ну, Господь с вами. Пусть будет так. Но я хочу, чтобы, уйдя с этого поста, если мне придется еще там пожить и понаблюдать, как будут развиваться дальнейшие процессы, а, может, еще и поучаствовать в них, уже не как президент, я не хочу, чтобы в меня бросали палками люди. Поэтому я придерживаюсь этого курса для человека, для людей. Ну и начинаю поворачивать их к дисциплине и говорить, что выживем тогда, когда будем работать. Много заработаем, когда будем больше работать. Может, это не популярно, но ведь это так. Вот примерно такие рассуждения. Попробуйте из этого вычленить и сформулировать, какое государство мы здесь строим. Для человека. Я хочу построить государство для человека. Обозвать - обзовем, пройдет время. Если что-то в истории не найдем - придумаем.

"Вы опоздали пойти нашим путем"

Вопрос:

- После развала Советского Союза наши страны все развелись, и думать о дальнейшем браке не уместно. Естественно, ситуация была очень тяжелой в каждой стране.

Однако Белоруссии удалось не просто сохранить свой промышленный потенциал, свою промышленность, но и развить, укрепить. На сегодняшний день, насколько мне это известно, экономический рост в вашей стране это будет порядка 4-5%. Скажите, пожалуйста, как вам удалось добиться? И возможно ли, чтобы ваш опыт мог бы послужить примером для других государств?

Лукашенко:

- Многим наш опыт уже не пригодится. Потому что они в свое время пошли своим путем. Все отдали на откуп рынку. Сказали, что государство не должно вмешиваться в рыночные процессы вообще. А я считаю, что излишне не должно вмешиваться государств. И в этих странах реальный сектор экономики был уничтожен.

Это характерно для Армении, для Литвы и Латвии. Может, и для Эстонии, я меньше знаю Эстонию. И некоторых других.

А вы помните, наверное, еще в ваши времена были предприятия в Балтийских республиках. Там делали "ВЭФ" приемник. В те времена попробуй еще микроавтобус "РАФик" купить. Это продвинутая была машина, хорошая была машина. Потом, по-моему, тепловозы делали хорошие в прибалтийских республиках. То есть был мощный, реальный сектор экономики. А сельское хозяйство? Что вы, наше сельское хозяйство и рядом не стояло по сравнению с Литвой, допустим, и Латвией. И где это сейчас? Все, в результате вот этого разбоя рыночного исчезло. Экономика балтийских республик не вровень даже, а на ступень выше нашего реального сектора экономики и сельского хозяйства было. Все это было отдано на откуп и разрушено.

Мы понимали, что если мы пойдем таким путем - жить не на что будет. И мы, скрепя зубами, жесточайшей дисциплиной, дисциплиной труда, да и государственной, общественной дисциплиной стали все поднимать.

У нас голые полки были. У нас нечего было есть. У нас люди не получали вообще зарплату. Я помню мой первый приезд на "Горизонт" в те девяностые годы. Я стою, плачу, и вокруг меня бабы стоят и плачут, женщины, в основном, женский коллектив. И они меня просят: Александр Григорьевич, деточкам моим хоть 30 долларов, хоть 30 долларов, детей кормить нечем. Вот это первая моя поездка в 94-м году была, на "Горизонт", телевизионный завод. И я сам себе дал там клятву, что, чего бы мне это не стоило, мы должны насколько возможно поднять эти предприятия, запустить их. Неправда, что телевизоры не нужны и наши большегрузные автомобили и средней подъемности автомобили, и МАЗы, тракторы и прочее не нужны. Нужны. Мы на лекарствах экономили, но мы поднимали промышленность. А потом уже через 10-12 лет пришла очередь сельского хозяйства.

Понимаете, вот он, опыт, в основе лежал труд. Помощи ждать было не от кого. Даже Россия не могли помочь, потому что у России те времена катастрофические были. Баррель нефти стоил 8-10 долларов. Помню, как перед кончиной Бориса Николаевича Ельцина встречались, сидели и вспоминали те времена. И он даже всплакнул, говорил, как можно было тогда работать, если сейчас 100 с лишним долларов баррель нефти стоил, а тогда 8-10.

Мы знали, чего мы хотим. Перед нами была цель - дать людям работу и хоть маленькую заработную плату. И мы спасли эти предприятия практически все. И на этих предприятиях быстрее, чем в России и других республиках удвоили производство, удвоили к уровню Советского Союза. А у нас в СССР высокий был уровень. Сейчас у нас 3-4-5% прироста, потому что вся экономика в мире просела, а у нас экспортно-ориентированная экономика, я говорил выше, 85% надо на экспорт, значит, надо продать это, а спрос просел на традиционных рынках в Европейском союзе, а сейчас уже и в Российской Федерации, и в других. И мы лихорадочно по миру бегаем, летаем, ищем дополнительные рынки сбыта. И находим. Есть перспективы в Венесуэле и в других государствах. Переносим туда просто наш опыт. Мы их учим работать, мы строим им заводы, у них вообще ничего нет. Нефть есть, деньги какие-то есть, а все завозят. Мы начали строить. Не в убыток себе, начали продавать там, и осваивать их рынки. Но у нас есть, что продавать.

Более того, мы спасли наши предприятия, навели порядок. И сейчас мы вот уже третий год, ведем массовую модернизацию предприятий. Один из примеров я приводил - отрасль деревообработки.

Нам не просто было перестроить сельское хозяйство. Сегодня мы уже в России по просьбе губернаторов едем и создаем агропромышленные комплексы, агрогородки. У нас 1500 агрогородков создано в последнее время. Мы в сельское хозяйство вложили из всех источников за период модернизации, а это уже вторая пятилетка модернизация у нас идет, 35 миллиардов долларов. И вы не забудьте, что на нас висит Чернобыль. Для того, чтобы спасти эти земли и людей, оградить насколько возможно от беды, мы вложили не меньше, чем в сельское хозяйство. А ущерб стране нанесен огромный -около 300 миллиардов долларов. Кто нам его компенсирует? Никто. Мы надеемся только на себя. Ну, благо, что россияне ниже цену держат на газ, это дает нам возможность обеспечить хотя бы тех людей, которые там живут, потому что там же нельзя использовать, проблем куча. Но мы спасли свою экономику, особенно промышленность тогда. И она отдает нам отдачу. Хотя, конечно, проблем много. Ну, зачем нам нужен, к примеру, был "БелАЗ"? Для Советского Союза он нужен был. В Армению мы, кстати, и сегодня, хоть и немного, эти машины продаем для горнорудной промышленности. Мы никогда бы его не строили, потому что у нас в Белоруссии всего около десятка сорокатонников "БелАЗ", которые что-то там подвозят. Все! А сегодня мы уже разрабатываем машины грузоподъемностью в 360 тонн и первые образцы имеем. 33% мирового рынка держит "БелАЗ", конкурируя с "КамАЗом", американцами и японцами, отвоевываем потихоньку у них рынки.

А это же все непросто. Надо было модернизировать предприятие, опять же впереди бежать. Да, оно не заземлено на наши ресурсы. Мы его не строили, но оно нам досталось, что, надо было закрыть? А к этому предприятию целый город вырос. Тысячи и тысячи людей работают на нем. Куда этот моногород девать? Я принял решение тогда: все, мы спасаем "БелАЗ", чего бы нам не стоило.

Мне кричали: Сталин, Сталин, сталинизм! В войну только такая дисциплина была. А выхода другого не было. И мы хотели накормить самих себя. Сегодня зайдите в наши магазины. Зайдите, посмотрите продукты. Может, не как в Литве, как они часто говорят, или Латвии, но у нас 97% свое на прилавках лежит, только 3% из Литвы и Латвии. В Украине, мне сейчас часто фотографии привозят, даже украинцы обращают внимание, которые хотят с нами работать, что там " Покупайте белорусское" - на украинской мове. Белорусские продукты стали брендом. В России, если мы на ярмарки куда-то приезжаем, два часа, и продуктов наших нет, и товаров наших нет. Там, извините, бюстгалтеры, комбинации, женские чулки, носки, - все просто разлетается. Качество неплохое и конкурентная цена. А по продуктам вопросов нет, потому что мы сохранили ГОСТы. Ты не имеешь права их нарушить.

Но нам сложно, потому что мы не обладаем ресурсами, богатствами, которые есть, допустим, в Российской Федерации, даже в Украине, хоть 30 миллиардов кубов газа, но добывается. У них угля предостаточно.. Они очень много переводят сейчас производств на уголь.И мы всю цементную промышленность на уголь перевели. Попросили у китайцев кредиты, они нам дают эти кредиты. Попросили специалистов и перевели. Безотходное производство. Даже отходы от сгорания угля идут в цемент. Поскольку природный газ дорогой, поскольку нефтепродукты дорогие, надо использовать уголь. А его хватает и в Польше, и в России, и на Украине. Это дешевле. Производство цемента выросло в два раза, было 5 миллионов тонн, сейчас около 10 миллионов. В феврале-марте сдадим послед-ний завод и будет полностью 10 миллионов тонн. Спрос на цемент бешеный.

Вот так, карабкаясь потихоньку где-то, но обязательно, мы шли от земли. Все были на предприятиях у людей. Видим там проблемы - решаем. Но сейчас уже нет того аврала, как было 15 лет тому назад, когда надо было все схватить одновременно, а денег свободных не было.

Вот мы беседуем в этом зале. Здесь нет ничего импортного. Оглянитесь с потолка до пола: ковры мы производим, мебельная промышленность у нас хорошая, люстры эти все, светильники, - это все мы делаем у себя. И строители - тоже свои. Национальную библиотеку построили сами.

"Мы за то, чтобы Украина была с нами. Нет тому альтернативы"

Вопрос:

- Вы идете совершенно альтернативным путем от Украины, Украина не идет в Таможенный союз, не отдает ГТС России, не стремится в Евросоюз, где ее похоже не ждут. И при этом в Украине многие промышленные площадки отданы иностранному капиталу, вы же эти промышленные площадки сохраняете. Как будет развиваться это ваше политико-экономическое чудо.

Лукашенко:

- Украина очень много сегодня теряет от того, что она не в экономическом союзе. Вы говорите Европейский союз и прочие... Нас там не ждут, Россия там сто лет не нужна и вы тоже. И вы правильно сказали. Единственное, вы не правы, когда говорите, вот куда идти - в Евросоюз или в Таможенный союз. Никуда не надо идти. Вот Господь предопределил Украине быть здесь. Все. С границами покончено, никто воевать с вами ни за Крым, ни за восточную Украину не будет. Россия хочет нормальных отношений. Я это знаю из первых уст. Россия очень озабочена, чтобы выстроить отношения с Украиной, мы не меньше. И мы хотим, чтобы вы были с нами. Не надо никуда входить, не надо никаких с вашей стороны каких-то плат за это, не надо. Но вы получите большую выгоду. Это же экономическое сообщество, о политике мы не говорим. Речь об экономике. Я знаю, что нужно сегодня для Казахстана в Таможенном союзе - трубы, железная дорога и прочее должны быть сегодня беспрепятственно доступны всем. Так? Так и нам. Так же и вам, и свободное перемещение товаров для вас важно. Вы 10-20 миллиардов в год добавите только от этого. У вас промышленность заработает, вы свободно можете в Россию поставлять даже те трубы, которые они производят. Нельзя блокировать поставки. Что вы тут потеряете? Ничего не потеряете. Делайте эти шаги, крохотные шаги, осмотритесь. Видите, что незалежность вы свою не потеряли, давайте еще один шаг сделайте. Вот так надо идти. Я так понимаю. Я не толкаю Украину к этому, но мы очень заинтересованы, чтоб там была наша сестренка славянская.

"Курочка в гнезде, а яйцо... в курочке..."

Вопрос:

- Беларусь конкретно помогает Молдове в экономическом плане. Это поставки сельскохозяйственной техники, керамической плитки, сантехники, косметики, трикотажа, белья, продуктов питания, троллейбусов, наконец, организация их сборки в Кишиневе,

Газета "Независимая Молдова" много лет вела специальное приложение "Беларусь в Молдове" , на страницах которого много рассказывалось нашим молдавским читателям о республике, ее экономике, культуре и традициях. Но вот такой вопрос. Сегодня гражданское общество Молдовы разделено на два лагеря. Одна часть за евроинтеграцию, меньшая, правда, вторая - за Единое экономическое пространство и Таможенный Союз с Россией, Белоруссией и Казахстаном. Сторонники вхождения в Евросоюз мечтают о свободном передвижении по Европе, чтобы можно было удачно устроиться там на работу и зарабатывать хорошие деньги. Сторонники же вступления в Таможенный союз хотят, прежде всего, получать дешевые энергоносители, в частности, газ. В то же время представители нынешней власти, в частности альянс за европейскую интеграцию, категорически против вступления в Таможенный союз и тем более в ЕврАзэс, мотивируя это тем, что нельзя, во-первых, сидеть на двух стульях, во-вторых, мол, мы вместе с Белоруссией Украиной, Азербайджаном, Арменией и Грузией, состоим в проекте Евросоюза Восточное партнерство. Не противоречит ли участие, с Вашей точки зрения, Беларуси в Едином экономическом пространстве и Таможенном Союзе, и проекте Восточное партнерство.

Лукашенко:

- Вы знаете, нет, ни сколько не противоречит. Таможенный союз, это что-то уже осязаемое, то, что можно пощупать, а Восточное партнерство, простите, это я сам еще не знаю, что это такое. Особенно при том, что мы еще не начали работать, а нас уже там на колени ставят, наклоняют и начинают воспитывать иногда розгами. Но я же только что сказал, мы образованная нация, мы не потерпим, чтобы нас кто-то воспитывал. Вы знаете, что инициаторами, прежде всего, в Евросоюзе этого партнерства были Швеция и Польша, претендующая на роль старшего брата. Белоруссия сказала: "Не надо! У нас старший брат есть. У нас Россия - старший брат". У нас выстроенные отношения. Старший брат, я всегда говорю это Владимиру Владимировичу Путину, старший брат для того, чтобы не понукать, а помогать, как и должно быть, на это у меня аллергии нет.

Поэтому не надо нам старших братьев в лице Польши и Швеции. Это еще курочка в гнезде, а яичко где-то у курочки. Вот это Восточное партнерство. Поэтому нас особо не надо наклонять, но встает вопрос, почему мы стали членами Восточного партнерства. И вы должны нас за это поблагодарить. В противном случае без Беларуси - это ГУАМ, понимаете, а с Белоруссией - это Восточное партнерство. Так что мы говорим, ребята, если вам это в тягость, Беларусь в этом партнерстве, ну так мы можем без вас обойтись.

Почему мы вступили? Вступая, я вам не скажу, что мы не обсуждали эту тему с Россией. Мы центр Европы. Вся наша беда и проблема в этом, как и у вас некоторые проблемы в связи с этим появляются. Мы и в Европе, и огромная Россия рядом. Мы и там, и там крутимся в этих жерновах. И там экспорт половина, и там экспорт. И там экономика связана, и там. И мы не должны разрывать ни с кем отношения. Но мы, вступая в Восточное партнерство, все зафиксировано, мы им сказали, мы не против России. Как экономическая рассматривалась категория, а не политическая. Мы хотим, чтобы здесь маршруты эти, так называемые транснациональные коридоры, были восстановлены, и на Запад и на Восток, в другие направления.

Мы хотели бы, чтобы Евросоюз повернулся лицом к этому. Масса проблем на границе. Хотели, чтобы Европейский Союз помог все-таки нам с границей. Профинансировали кое-какие вещи, чтобы она была более современной, тогда мы будем защищать Европу от всех этих посягательств и так далее. Но имеется и много других экономических, энергетических проблем. Ну что там говорить? Сегодня 70-80% нефти Россия перекачивает через Беларусь и содержит Европейский союз. 40% транзита газа сегодня через Беларусь, завтра будет еще больше. Значит, значимость есть. И мы как в котле, на самом дне. Но мы думаем, ладно, мы буд